"Дорис Лессинг. Муравейник" - читать интересную книгу автораего на автомобиле вместе с родителями, спрашивал: "Ну как там в школе,
сынок?" [21] "Неплохо, мистер Макинтош", - отвечал Томми, и Макинтош продолжал: "Мы выведем тебя в люди, мальчик". Когда он так говорил, щеки матери вспыхивали от гордости ярким румянцем, и она поглядывала на мужа, который растерянно улыбался. Однако, когда, обняв Томми за плечи, мистер Макинтош продолжал: "Вот он какой, мой мальчик, мой сынок", - Томми стоял как каменный и молчал. Миссис Кларк не раз взволнованно убеждала сына: "Он обожает тебя, Томми, и с ним ты не пропадешь". А однажды она сказала: - Да это и понятно - своих-то детей у него нет. Мальчик сердито нахмурился, а она, покраснев, заметила: - Есть вещи, которых ты еще не понимаешь, Томми. Когда-нибудь ты пожалеешь, если не воспользуешься таким случаем. Но Томми нетерпеливо отвернулся. И все же разобраться в этом было нелегко: карманные деньги, посылки с печеньем и конфетами от мистера Макинтоша, большой роскошный автомобиль - все это было похоже на то, что он, Томми, сын богача. Но в душе он чувствовал, что его дурачат. Ему все время казалось, будто он участвует в каком-то заговоре, о котором никто и никогда не упоминал. В заговоре молчания. И в этом-то окружавшем его молчании медленно, трудно и неотвратимо созревало его сознание. В школе все было просто - там был иной мир. Томми учил уроки, играл с товарищами и не задумывался о Дирке. Вернее, он думал о нем так, как и полагалось думать в этом мире. Дирк - мальчик смешанной крови, невежественный, из поселения для кафров, - да, Томми стыдился, что играет с пути домой, Томми думал о нем все так же. Однако, чем ближе подъезжал он к дому, тем сильнее брало его сомнение, мрачнее становились мысли. Вечером он рассказывал о школе, о том, что он, Томми, первый ученик в классе, что дружит он с таким-то и таким-то мальчиком и бывает в лучших домах города. Но уже утром он стоял на веранде, смотрел на котлован, на поселок напротив, а наблюдавшая за ним мать улыбалась беспокойной, просящей улыбкой. Потом он спускался с крыльца, шел в кусты, к муравейнику, и [22] там встречался с поджидавшим его Дирком. Так повелось всегда, когда он приезжал на каникулы. Сначала ни один из мальчиков не заговаривал о том, что их разобщало. Но после того, как Томми проучился год, перед очередным его отъездом Дирк не выдержал: - Ты все учишься, а мне вот негде. - Я привезу тебе книги и буду тебя учить, - торопливо, словно стыдясь, предложил Томми, и Дирк поглядел на него сурово и осуждающе. Язвительно рассмеявшись, он сказал: - Ты только говоришь так, белый мальчик. Ответ, конечно, был резок, но ведь то, что предложил ему Томми, смахивало на вырванную из горла милость и тоже было неприятно. Скрытые тонкой кружевной занавесью папоротника, мальчики сидели на муравейнике, поглядывая на высившийся в мутном, желтом, дымном небе скалистый пик. Какое-то отвратнейшее чувство досады терзало Томми, и он стыдился его. А у Дирка вид был вызывающий и в то же время какой-то сконфуженный. Так они и сидели, слегка отодвинувшись, ненавидя друг друга, |
|
|