"Готхольд-Эфраим Лессинг. Эмилия Галотти (Трагедия в пяти действиях)" - читать интересную книгу автора

Эмилия. Угадайте, матушка, угадайте... Мне казалось, что земля
разверзнется подо мной... Его самого.
Клаудия. Кого же самого?
Эмилия. Принца.
Клаудия. Принца!.. Да будет благословенно нетерпение твоего отца,
который только что был здесь и не захотел тебя дождаться!
Эмилия. Отец был здесь и не захотел меня дождаться?
Клаудия. Если бы ты в твоем смятенье и ему рассказала все это...
Эмилия. Что же, матушка? Что ж он мог бы осудить во мне?
Клаудия. Ничего, так же, как и во мне. И все же, все же... Ах, ты не
знаешь твоего отца! В своем гневе он смешал бы преступника с невинной
жертвой. В бешенстве ему бы показалось, что я способствовала тому, чего я не
могла ни предупредить, ни предвидеть. Но дальше, дочь моя, дальше! Когда ты
узнала принца... Я надеюсь, что ты достаточно овладела собой и выразила ему
взглядом все презрение, которого он заслуживает.
Эмилия. Я не овладела собой, матушка. После первого взгляда, когда я
его узнала, у меня нехватило мужества еще раз на него посмотреть. Я
побежала...
Клаудия. А принц за тобой...
Эмилия. Я этого не знала, пока на паперти не почувствовала, как меня
схватили за руку. Это был он! От стыда я должна была остановиться. Вырваться
от него? Но это обратило бы на нас внимание проходящих. Вот единственная
мысль, на которую я была еще способна или о которой еще помню. Он говорил, и
я ему отвечала. Но что говорил он, что я отвечала... если вспомню, - да...
тогда я расскажу вам, матушка. Сейчас я ничего не знаю. Я была как в
беспамятстве. Тщетно пытаюсь припомнить, как вырвалась я от него и выбежала
прочь. Я опомнилась уже на улице. И слышу, как он бежит за мной, и слышу,
как он вслед за мной вступает в дом, вместе со мной поднимается по
лестнице...
Клаудия. У страха глаза велики, дочь моя! Никогда не забуду, с каким
выраженьем лица ты вбежала... Нет, он не мог осмелиться следовать за тобой
сюда... Боже! Боже! Если бы твой отец это знал! Как он рассвирепел, когда
узнал, что принцу доставило удовольствие встретиться с тобой на днях...
Теперь успокойся, дочь моя. Сочти за сон все то, что с тобой случилось. Ведь
это будет иметь, еще меньше последствий, чем сон. Сегодня все эти
преследования окончатся для тебя.
Эмилия. Нет; матушка. Граф должен это знать. Я должна рассказать ему.
Клаудия. Ради всего на свете - не надо! Зачем это? К чему? Разве ты
хочешь из-за пустяков - ну, конечно же, из-за пустяков - встревожить его?
Даже если бы он сейчас и не встревожился, знай, дитя, что яд, который не
действует сразу, тем не менее остается опасным ядом. Что не производит
никакого впечатления на жениха, может подействовать на мужа. Жениху может
даже показаться лестным победить такого важного соперника. Но когда он его
уже победит, ах, дитя мое... как часто жених становится тогда совершенно
другим существом. Да хранит тебя твоя звезда от этого испытания.
Эмилия. Вы знаете, матушка, как охотно я во всем признаю превосходство
вашего ума... Но если он узнает от другого, что принц сегодня говорил со
мной? Разве мое умолчание рано или поздно не умножит его тревоги? Я все же
думаю, что лучше мне ничего не таить от него на сердце.
Клаудия. Слабость! Слабость влюбленной! Нет, ни в каком случае, дочь