"Готхольд-Эфраим Лессинг. Материалы к "Фаусту"" - читать интересную книгу автора

английскому театру. Не говорите, что он пытался итти этим путем, как о том
якобы свидетельствует его "Катон". Именно то, что лучшей английской
трагедией он считает Аддисонова "Катона", ясно доказывает, что он и в этом
случае смотрел на дело глазами французов и не знал в то время ни Шекспира,
ни Джонсона, ни Бомонта, ни Флетчера, которых он из высокомерия и позднее не
пожелал изучить.
Если бы мастерские пьесы Шекспира были переведены для наших немцев с
некоторыми небольшими изменениями, то наверное это было бы плодотворнее, чем
наше близкое знакомство с Корнелем и Расином. Во-первых, Шекспир понравился
бы нашему народу гораздо больше, нежели эти французские пьесы; во-вторых,
Шекспир пробудил бы у нас совсем иные таланты, чем те, какие могли бы
вызвать к жизни Корнель и Расин. Ибо гения может вдохновить только гений, и
легче всего тот, который всем, невидимому, обязан природе и не отпугивает
нас трудностью совершенства, достигнутого им в искусстве.
Даже если судить по древним образцам, то Шекспир гораздо более великий
трагический поэт, нежели Корнель, хотя последний отлично знал древних, а
Шекспир почти не знал их. Корнель ближе к древним по внешним приемам, а
Шекспир по существу. Английский поэт почти всегда достигает цели трагедии,
какие бы необычные и ему одному свойственные пути он ни избирал, французский
же ее почти никогда не достигает, хотя он и идет путем, проложенным
древними. После "Эдипа" Софокла никакая трагедия в мире не будет иметь
больше власти над нашими страстями, кроме "Оттело", "Короля Лира", "Гамлета"
и т. д. Разве есть у Корнеля хоть одна трагедия, которая бы наполовину
растрогала нас так, как "Заира" Вольтера? "Заира" Вольтера! А насколько она
ниже "Венецианского мавра", слабой копией которого является и откуда
заимствован весь характер Оросмана?
То, что в наших старых пьесах было действительно много английского, я
мог бы обстоятельно доказать без особого труда. Стоит назвать хотя бы самую
известную из них: "Доктор Фауст" - пьесу, содержащую множество сцен, которые
могли быть под силу только шекспировскому гению. И как влюблена была
Германия, да и сейчас еще отчасти влюблена в своего "Доктора Фауста"! Один
из моих друзей хранит старый набросок этой трагедии, и он мне сообщил одну
сцену, в которой, несомненно, заключено много прекрасного. Хочется вам ее
прочитать? Вот она!
Фауст берет к себе в услужение быстрейшего из адских духов. Он
произносит заклинания, и тогда появляются семерогдухов; начинается третье
явление второго действия.
Что вы скажете об этой сцене? Вы хотели бы иметь пьесу, полную таких
сцен? Я тоже!

2. ПЛАН ПРОЛОГА И ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ

Старый собор. Звонарь и его сын, только что отзвонившие полночь или
собирающиеся звонить. Сборище чертей-невидимок, сидящих на алтарях и
совещающихся о своих делах. Несколько самых ловких чертей появляются перед
Вельзевулом, чтобы отдать отчет в своих деяниях. Один ввергнул город в
пламя, другой потопил в бурю целый флот. Третий осмеивает их за то, что они
берутся за такие ничтожные дела. Он похваляется тем, что соблазнил святого,
уговорив его напиться, и тот в опьянении совершил клятвопреступление и
убийство. Это наводит на беседу о Фаусте, которого не так-то легко