"Кэти Летте. Чертовски сексуален " - читать интересную книгу автора

за него замуж, то, возможно, такого рода близкое общение будет происходить у
них постоянно...
- Шелли... - Кит так вкрадчиво произнес бархатным голосом ее имя, что
Шелли моментально ощутила, как по ее спине, шипя и сыпля искрами, вновь
пробежал электрический разряд похоти. - Ну что тебе терять?
И правда, что ей терять? Ученики шепнули перед отъездом, что нашли
временного учителя, который согласился заменить ее на ближайшие две недели.
И Шелли была вынуждена признаться себе, что устала просыпаться новогодним
утром, с горечью сознавая, что ей даже не о чем пожалеть. Разговаривая с
ней, жизнь давно поглядывала по сторонам в поисках более интересного
собеседника. Покойная мать наверняка решила бы, что дочери требуется ударная
доза антидепрессантов. Внезапно Шелли поняла, причем с несвойственным
оптимизмом, что она вот-вот скажет Киту "да". Почему? Потому что ее жизнь
уже давно претерпела модуляцию в миноре. Потому что она сама была сплошная
затянувшая увертюра несуществующей оперы. Потому что она мучилась
ностальгией по вещам, которых в ее жизни отродясь не было. Да, сначала,
узнав, что ученики тайком записали ее в участники телеконкурса "Одинокие
сердца", Шелли рассвирепела, однако последние несколько часов, проведенные в
обществе Кита Кинкейда, стали для нее чем-то вроде хорошей встряски. Они
заставили ее сбросить с себя оцепенение, в ней словно вновь проснулся и
призывно заурчал мотор желаний, тяги к приключениям.
- Почему бы тебе, детка, немного не расслабиться? - гнул свое Кит.
Шелли почувствовала нежный взгляд его зеленых, похожих на ярмарочные леденцы
глаз. - Стоит только начать убивать время, как время тотчас начнет убивать
нас, - изрек он жизненную мудрость. - Наша жизнь - это вечное настоящее,
если, конечно, у тебя нет роскошного замка где-нибудь на юге Франции.
Кстати, детка, вот еще одно правило, - он нарочито медленно провел языком по
ее губам, - стоит перестать, так кое-что тут же заржавеет. - И он улыбнулся
ей улыбкой Казановы - хитрой и нагловатой улыбкой распутника. - Итак, что же
ты мне скажешь?
В свое время Шелли окончила Королевскую музыкальную академию. Она
изучила творчество самых разных композиторов - от Монтеверди до Малера. Она
умела на слух отличить большую терцию от малой, кварту от квинты, сексту от
септимы. Однако, разрази ее гром, ей ужасно нравилось, когда этот ковбой
называл ее "детка". Да, мужчины руководствуются исключительно принципом
удовольствия. Но почему женщины такие зажатые? Почему не имеют права
отдаться первобытным, да что там, животным страстям? Почему у них тотчас
диагностируют острый "похотит" первой степени, требующий принудительного
лечения?
- Послушай, к какой еще свадьбе прилагается квартира и тачка? -
спросила Шелли, радостно влив в себя очередной бокал пузырящейся золотой
жидкости. - Я объявляю новый сезон. Пусть он называется "Добро пожаловать,
женихи!".
- Ну разве нам не повезло? Ведь я по натуре бабник! - взахлеб
расписывал свои достоинства Кит, после чего подмял Шелли под себя и
раздвинул ей колени. - Мы с тобой поедем на этот остров, но только не
вздумай удалять волосы. - И он скользнул рукой под пенящийся шифон. - Твоя
киска как та актрисулька из мыльной оперы семидесятых - сплошное кривляние,
подплечники и огромный начес. Такое впечатление, будто в качестве примера
для подражания она взяла себе Фару Фоссет. Послушай, Шелли Грин. Когда мы с