"Конрад Левандовский. След оборотня" - читать интересную книгу автора

дрогнула, пытаясь нащупать его, наконец пальцы наткнулись на то, что
искали. Она слабо улыбнулась.
- Поздно, сынок... - сказала она очень тихо, но он ощутил в ее словах
и сожаление, и облегчение сразу.
Он и раньше этого боялся, но сейчас, при виде Теней, опасения
сменились уверенностью, наполнившей отчаянием его душу. Старая Женщина
столь ослабла, что уже не могла сама приготовить себе снадобье, а его
могучие, но неуклюжие лапы не в силах были справиться с этой деликатной
работой.
До того мгновения, когда он снова должен был обрести человеческий
облик, оставалось еще несколько часов...
Ксин был бессилен. Он мог лишь ждать, положив голову на край постели,
а Тени Смерти уже проникли сквозь стены и танцевали в комнате.
Рука Старой Женщины поднялась и легла на его голову. Она гладила
короткую шерсть, почесывала за ушами. Наткнувшись на засохшую кровь
волколака, она на мгновение застыла. Потом он снова ощутил слабеющую ласку.
Ксин понял, что она обо всем догадывается.
Шло время, и ничего не менялось, только Тени уже почти касались его
самого. Он закрыл глаза, чтобы не смотреть на них.
- Я рада, что ты рядом со мной, - внезапно услышал он ее отчетливые
слова.
Эти слова оказались последними. Рука, лежавшая на его голове,
бессильно упала. Он отступил на шаг - Старая Женщина лежала с закрытыми
глазами и уже не дышала. Тени исчезли.
Будь он волколаком, может быть, он сейчас бы завыл, но он не умел даже
плакать, зато умел любить...
Наклонившись, он начал лизать ее стынущую руку. Добрую руку, которая,
хотя и никогда не причиняла ему боли, покрыта была сетью глубоких шрамов -
старых следов его клыков и когтей.
Он сидел, словно одеревенев от горя, и даже не заметил прошедших
часов. Лишь легкая дрожь, сотрясшая все его тело, напомнила ему о том, что
должно было произойти через несколько мгновений...
Где-то в глубине мозга возникла тупая боль и начала расти, пульсируя
алым пламенем. Она росла, вздымалась, распирая череп, и внезапно, словно
ледяная молния, выстрелила вдоль позвоночника. Ксин издал сдавленный стон и
упал, конвульсивно дергаясь. Морду и лапы охватил живой огонь. Кости
изгибались, словно ветки, а мышцы попеременно то распухали, то
затвердевали. Зубы отступали в глубь челюстей, длина которых сокращалась
судорожными рывками. Ему казалось, будто ему выдирают глаза, перемалывают
пальцы и ноги. Шерсть по мере Превращения скрывалась под опухшей кожей.
Наконец наступил перелом - страдания быстро начали ослабевать. Вскоре
осталось лишь легкое онемение, которое вскоре тоже прошло. Ксин поднялся с
пола и сел, теперь он уже мог плакать...
Он закрыл глаза руками, и плечи его сотряслись от беззвучных рыданий.
Так продолжалось некоторое время. Пронзительный холод раннего утра заставил
его наконец подумать и о себе - ведь он был совершенно голый. Он встал и,
взяв одежду, которую снял перед самым полнолунием, начал поспешно
одеваться. Закончив, он снова посмотрел на тело Старой Женщины. Только
теперь он понял, насколько он одинок.
- Ее нет, больше нет... - Его охватила новая волна безутешного горя.