"Виктор Левашов. Рука Москвы" - читать интересную книгу автора

надежде, что купчие все-таки удастся вернуть за вознаграждение, обещанное во
всех эстонских газетах. Второй удар ему предстояло испытать сегодня.

Я не сразу позвонил в Таллин господину Янсену. Прежде чем вызывать его
в Аугсбург, предстояло решить непростой вопрос: а нам-то что делать в этой
странной ситуации?
Первой и очень соблазнительной мыслью было собрать местных журналистов
и устроить пресс-конференцию над пустым гробом эсэсовца. Сенсация, которую
из этого без труда раздуют акулы пера, сделает невозможной саму мысль о
торжественных похоронах. Кого хоронить-то? Некого.
За эту идею сразу горячо ухватился Артист и не желал
больше ничего слушать. Мне пришлось напомнить ему, к чему
приводят такие вот спонтанные, хоть и очень чистосердечные,
порывы души. Взрыв, который он в благородном антифашистском
порыве устроил на съемочной площадке фильма "Битва на Векше"
с помощью Мухи, имел гораздо более тяжелые последствия, чем
имел бы фильм кинорежиссера Марта Кыпса, и очень хорошо
сыграл на руку национал-патриотам. Это напоминание не то
чтобы убедило Артиста, но поубавило его прыти и заставило
прислушаться, хоть и нескрываемым пренебрежением, и к другим
точкам зрения на эту проблему, затрагивающую, как выяснилось,
интересы не только Эстонии и России.
Одну из точек зрения нам высказал мэр города Аугсбурга. Фамилия у мэра
была знаменитая - Мольтке. В Германии было два знаменитых Мольтке.
Победительный Мольтке Старший был генерал-фельдмаршалом и теоретиком
военного искусства, автором книги "Военные поучения", которую мне в свое
время
пришлось штудировать в училище. Второй, генерал Мольтке
Младший, был известен тем, что в Марнском сражении 1914 года
потерял управление войсками и это решающее для немцев
сражение проиграл.
При первой нашей встрече мэр Аугсбурга выступил в роли Мольтке
Старшего. Смысл его энергичной и по тону довольно суровой речи сводился к
тому, что господин мэр знать ничего не желает о причинах, которые заставили
господина Ребане просить разрешения на эксгумацию его гроссфатера, но
настаивает на том,
чтобы господин Ребане и сопровождающие его господа держали
причину их приезда в Аугсбург в глубокой тайне. Со своей стороны
господин мэр гарантировал, что господину Ребане будет оказано
всяческое содействие и все формальности будут сведены к
минимуму.
Вторая наша встреча с герром Мольтке состоялась после
того, как ночью была вскрыта могила эсэсовца. Пожилой чиновник
из прокуратуры, под чьим наблюдением производились эксгумация
и вскрытие гроба, доложил мэру о результатах, и рано
утром следующего дня, когда мы еще дрыхли после бессонной
ночи, герр Мольтке приехал к нам в отель на Кладбищенской
улице в невзрачном "опельке", за рулем которого сидел
переводчик. Оба были в плащах с поднятыми воротниками, в
намотанных до носа шарфах и в надвинутых на глаза шляпах.