"Виктор Левашов. Журналюга" - читать интересную книгу автора

отбарабанил Лозовский. - Я ничего не пропустил?
- Может быть, вы сначала дослушаете? - сухо, с нескрываемым
раздражением спросила она, как бы напоминая о разделяющей их дистанции.
- Ценю вашу деликатность, - заверил Лозовский. - В наших
грубых журналистских кругах в таких случаях говорят: "С тобой
хорошо говно есть, ты все время забегаешь вперед".
Он произнес это тем внешне любезным, а на самом деле
ироническим, на грани хамства, тоном, на который мгновенно
переходил, сталкиваясь с любыми проявлениями неуважения к
себе. Нельзя сказать, чтобы он так уж сильно себя уважал,
для этого было мало причин. Гораздо больше причин было для
недовольства собой, даже для презрения к себе за те вольные и
невольные прегрешения перед своей совестью, что копятся
в памяти человека, как соли тяжелых металлов в костях, и людям
пожившим терзают сердце в бессонницу, а молодым с похмелья.
Но Лозовский считал, что это его личное дело, и то, что он знает о
себе, никого не касается, а меньше всего - воблы.
Вполне сознавая свою малозначительность в "Экране" и
принимая ее без уязвления, как некую данность, в общении с
воблой и вообще со всеми начальственными лицами он держался
так, как держится с руководством научно-исследовательского
института уборщица, знающая свою незаменимость на своем
месте: вас, ученых, как собак нерезаных, а того, кто будет убирать
за вами за ваши гроши, поди поищи. В конце концов, это вобла
позвонила ему, а не он ей. И он прекрасно знал, что не получит
ничего сверх того, что заработает, а получит меньше, как это
бывало всегда.
- Могу я продолжить? - спросила она так же сухо, но уже без
начальственного раздражения.
- Продолжайте, - разрешил Лозовский. - Я слушаю вас очень
внимательно.
Слушать, собственно, было нечего. Сценария нет. Сметы
нет. Режиссера нет. Группы нет. А срок запуска фильма в
производство был вчера.
- Денег тоже нет? - с привычной безнадежностью предположил Лозовский,
приученный, как таракан, довольствоваться крошками от гонорарного пирога.
- Деньги есть. Пятьдесят процентов за сценарий. Попову еще не
заплатили, но заплатить придется. И сто процентов за дикторский текст.
- Это вдохновляет, - оживился он. - Название?
- "Ты на подвиг зовешь, комсомольский билет".
- Гениально! Я весь в вашем распоряжении.
- Завтра в десять у главного редактора.
- Буду.
А что еще он мог ей сказать?
За свободу всегда приходится платить несвободой.

Пока он добирался до Останкина на автобусе, метро и троллейбусе, в
голове у него сложилась конструкция будущего фильма. Пять небольших новелл.
О людях ярких, интересных всем. Юная балерина из Перми, блистательно
начавшая свой первый сезон в Большом театре. Молодой физик из Дубны,