"Александр Левченко. Машина для убийства" - читать интересную книгу автора

стороны, я просто ненавижу эту сволочь, и даже видеть его - непереносимо
для меня!
Врач слушает мой рассказ, и его лицо хмурится. Он несколько раз
хмыкает и в конце концов деликатно останавливает меня.
- Понятно, понятно... Но видите, в чем здесь дело... вы обратились не
совсем по адресу. Ведь я всего лишь невропатолог, а вам больше нужен...
Врач замолкает, по-видимому, раздумывая, не будет ли оскорбительно для
меня звучать совет посетить психиатра, и это позволяет мне повернуть
разговор в нужное русло.
- Один мой знакомый говорил о вас как о замечательном специалисте. Он
сам хорошо вас знает, и потому я решил...
- И этот ваш знакомый посоветовал вам обратиться ко мне? - перебивает
меня хозяин кабинета.
- Нет-нет, что вы! - отмахиваюсь я. - Я никогда не разговаривал с
Богданом Николаевичем об этих вещах!
- Погодите, погодите! - неожиданно всматривается в меня врач. - Не о
нашем ли дорогом политике вы говорите? Точно, вы - его водитель!
Он вскакивает на ноги, но через миг, будто посмотрев на себя со
стороны, опускается обратно.
- Я припоминаю, он рассказывал мне о вас, о катастрофе... Ну что же, я
постараюсь вам помочь.
Он выхватывает из одной из стопок, лежащих на столе, бумажку и что-то
долго строчит на ней. Потом внимательно проверяет написанное и в конце
концов вручает мне.
- Вот здесь, сверху, адрес и фамилия врача, хорошего специалиста и
прекрасного человека, к которому вам нужно обратиться в первую очередь.
Передадите ему эту записку, пусть обследует вас и напишет свои выводы. С
ними снова придете ко мне, только перед этим позвоните по телефону. Вот
здесь мой номер.
Мне остается только поблагодарить давнего Богданового приятеля и
проститься. Однако прежде чем выйти из кабинета, я оборачиваюсь к врачу и
говорю ему умоляющим голосом:
- Я только очень прошу вас, не рассказывайте Богдану Николаевичу о
моем визите. Такие вещи не для того, чтобы их знало начальство. Я буду вам
очень признателен...
Я выхожу в коридор, не давая ему времени на ответ. А оказавшись на
дворе, неторопливо направляюсь к старой дуплистой липе. Возле дерева стоит
мусорный ящик, его хорошо видно из окна кабинета, где я только что побывал.
Вытянув из нагрудного кармана рубашки листок, я читаю записанную на нем
фамилию, и саркастическая усмешка искривляет мой рот: это тот же врач,
который консультировал меня в первый раз. Негусто, значит, у них с
психиатрами. Я дважды складываю записку, медленно рву её на несколько
частей и бросаю в ящик.
Мой автомобиль стоит в нескольких сотнях метров дальше, и я не спеша
шагаю по тихой улице пригорода. Ярко светит теплое сентябрьское солнце,
ветер гонит по небу легкие тучки, и сердце невольно сжимается от боли и
обиды: за что, за какие грехи я так наказан? Как легко было на душе, как
чудесно жилось ещё год назад...
Но как бы там ни было, служба остается службой. И без пяти минут три я
вхожу в нашу штаб-квартиру. В приемной одиноко сидит Сергей, жуя свой