"Примо Леви. Версамин (НФ-17)" - читать интересную книгу автора

чуточку сумасшедшим. А уж сам Клебер всегда был одержимый. И еще - вы,
верно, помните - он был очень застенчив. Он после вас ни с кем близко не
сошелся. И с годами он стал совсем странным.
- Да, это часто случается с людьми, если они подолгу живут в
одиночестве,- заметил Дессауэр.
- Так вот, он занимался структурой производных бензоила,- наверно, еще
при вас это начал. В армию его из-за сильной близорукости не брали. Не
мобилизовали даже в самом конце войны, хотя тогда на фронт отправляли всех
подряд. А для него сделали исключение - скорее всего потому, что военные
очень интересовались его работами. Но версамин он открыл совершенно
случайно.
- Версамин? А это что такое?
- Не торопитесь. Я хочу рассказать вам все по порядку. Давайте-ка
выпьем еще... Так вот, сначала свои опыты Клебер ставил на кроликах. И
вскоре обнаружил, что один из подопытных кроликов ведет себя очень
странно. Он не принимал никакой пищи, но зато охотно жевал кусочки дерева
и грыз железные прутья клетки. Спустя несколько дней он умер от какой-то
инфекционной болезни.
Другие не обратили бы на эту аномалию никакого внимания, но Клебер
принадлежал к ученым старой школы. Он больше ценил наблюдения как таковые,
чем возню со статистикой. На другой день он ввел еще трем кроликам
производное бензоила Б/41 и получил примерно те же результаты, что и с
погибшим кроликом. Кстати, в этой истории замешан и я.
Дубовски прервался, ожидая недоуменного вопроса, и Дессауэр не обманул
его надежд.
- Вы? Каким образом?
- Понимаете, во время войны о мясе можно было только мечтать,- невольно
понизив голос продолжал Дубовски.- И жена решила, что грех сжигать всех
умерших подопытных животных в электропечи. И нам с женой стало время от
времени кое-что перепадать: чаще всего морские свинки, изредка кролики. И
надо же было такому случиться, что среди них мне попался один из трех
кроликов Клебера. Но узнал я об этом попозже. Честно говоря, я люблю
выпить. Норму я знаю, но без стаканчика вина или водки обычно дело не
обходится. Однажды мы с моим другом Хагеном раздобыли бутылку водки. Было
это на второй день после того, как я полакомился кроликом. Водка была
чистая, отменная. Но мне она вдруг, хоть убей, стала противна. А Хаген
твердил, что лучше он в жизни не пил. Начался спор, мы оба захмелели. Чем
больше я пил эту водку, тем сильней ее ругал. В конце концов я обозвал
Хагена упрямым болваном, и тот спьяну стукнул меня бутылкой по голове.
Видите - шрам? И представьте себе, после удара я испытал не боль, а
совершенно необычное удовольствие. На следующий день рана уже не
кровоточила. Я решил залепить ее пластырем и, когда прикоснулся к ране,
снова ощутил такое приятное чувство, что потом до самого конца работы
незаметно то и дело до нее дотрагивался. Постепенно рана зажила, я
помирился с Хагеном и забыл об этой истории. Но я вспомнил о ней несколько
месяцев спустя и вот при каких обстоятельствах.
- Простите, но что же все-таки представляет собой Б/41? - прервал его
Дессауэр.
- Я же вам уже сказал - это производное бензоила. Но главную роль
играло спирановое ядро.