"Леонид Левин. Китеж уходит под воду (Исповедь мертвецов) " - читать интересную книгу автора

соседок, да такового не имелось, ибо самих соседок из подобных собственной
"академических", "непростых" семеек не больно ценил и жаловал.

В общем, оставили в покое. Без комментариев, с холодным
безразличием наблюдала родня за его последовательными увлечениями сначала
боксом, затем стрельбой, потом аквалангом и наконец, о Боже, прыжками с
парашютом. То ли дело младший брат. тут все было в порядке, - любовь к
уравнениям, ранняя близорукость, очки, повышенное давление, выжженные
химикалиями карманы и благоговейное отношение к функциям многих переменных.

Клавдя, в свою очередь, изводила мамашку упорным отвращением к
кулинарии, мытью посуды, шарканью веником, подведению балансов домашних
расходов, с обязательными проклятиями и заклинаниями о дороговизне жизни,
жадинах пассажирах и дураках начальниках. То же относилось к засолке капусты,
варке варений, солению помидоров с огурцами. Всему перечисленному, развратная
дивица, игнорируя переодические трепки, предпочитала томное валяние на тахте с
невесть какими путями добытыми сборниками Вознесенского, Рождественского,
Евтушенко и Межелайтиса, альбома Чюрлениса, с фотокопиями нелегальных книг по
йоге и парапсихологии. Мамашка дико удивлялась, в кого бы это пошла деваха?
Книги в их родне отродясь не водились.

Папашка-профессор и мамашка-буфетчица, впрочем, совершенно не зная
друг друга, оказались совершенно едины в педагогическом порыве, проявив на
практике борьбу и единство противоположностей. И тот и другая с неописуемой и
необъяснимой яростью в клочья рвали зловредную "мукалатуру", начиная с "Трех
мушкетеров" и заканчивая несчстным Чюрленисом.

Вообщем, Лешка и Клавдя, хоть и обитали на различных полюсах, но
являли собой именно тех уродов без которых порядочные семьи ну ни как не
обходятся. Стоит ли удивляться, что судьба просто зашвырнула этих изгоев друг
другу в объятия.

Случилось это событие после последней по счету попытки облагородить
сынка, пристроив его в Университет. От точных наук Лешка начинал оглушительно
зевать в чинной тишине аудиторий, впадал в ступор при ответах на семинарах.
Выход напрашивался один, подчиняясь инстинкту самосохранения, организм
отправлял его вместо занятий на свидания с прогульщицей Клавдей.

Может так бы и тянулось до диплома, но судьба сделала очередной
выкрутас. Однажды, после первого курса, Лешку перехватила в коридоре очкастая,
похожая статью на переодетого мужика, преподавательница высшей математики. Взяв
крепко за руку обсыпанными мелом пальцами, порекомендавала гулким лекторским
басом честно и добровольно бросить к чертовой матери учебу и поискать занятие
по-душе. Потому, что больше она ему трояк не поставит. В чем прилюдно клянется.
Кстати, ему все равно необходимо зайти к замдекана. Его ждут. Отличный повод
нацарапать заявление об отчислении по собственному желанию.

Лешка согласился с безупречной логикой доводов доцента и поплелся в
деканат.