"Леонид Левин. Только демон ночью (Часть 2) " - читать интересную книгу автора

Случалось удача изменяла, и тогда вертолет заваливаясь винтом вниз,
распуская за собой огненно-дымный шлеф врезался в уступы скал сминая в общее
месиво металл и людей. Если машина не попадала в совсем недоступное ущелье или
расщелину скалы, ее рано или позно обязательно находили спасательные группы,
хотя спасать уже оказывалось некого. Доставали то немногое, что оставалось от
экипажей и отправляли на родину в запаянном гробу грузом 200. А металлический
остов вертушки оставался вечным памятником на афганской земле.
Бывало экипажи возвращались, опаленные, израненные, но живые. Пехота,
танкисты, десантники - все воевавшие на земле люди знали и уважали неутомимые
экипажи вертушек, помнили и ценили их труд, понимали сколько жизней спасли
винтокрылые бойцы и делали все возможное и невозможное для спасения попавших в
беду вертолетчиков.
Дни проходили чередой рутинной военной заботы, не оставляя времени ни на
размышления и анализ происшедшего вчера , ни для оценки происходящего сегодня. К
вечеру просыпался зверский голод, загоняемый в светлое время суток в темный угол
подсознания непрервывными хлопотами, беготней, проглоченным на ходу куском
хлеба, сменяющими одна другую сигаретами.
После торопливого, позднего обеда разогретого солдатиком на бензиновой
печке наваливалась тяжелая, тупая усталость, опрокидывавшая в койку, в забытье
короткого муторного сна, содержание которого исчезало из памяти вместе с первой
утренней затяжкой табачного дыма, а смысл оставался неразгаданным и непонятым.
Такой сон не приносил отдохновения и усталость, накапливалась, оседала болью в
теле, ломотой в костях, тупой замедленностью мыслей в голове. Всё более и более
работа становилась привычной и нагрузка теперь ложилась больше на руки, чисто
автоматически выполняющие положенные операции и не утруждающие уставший мозг.
Недели пробегали не оставляя следа, месяцы пещрили зарубки только в
дембельских календарях солдат, сменяли друг дружку времена года, отличаясь
степенью запыленности, графиками смен масел, обслуживания аккумуляторов,
плановых ремонтов и регламентных работ.
Полученный по приезде укороченный автомат с рожками полными патронов всё
также висел на своем месте в изголовье койки, вместе с бронежилетом и никогда не
надеваемой каской. Верный друг пистолет в потертой кобуре успел набить на боку
мозоль и уже не ощущался инородным телом, став частью одежды, образа жизни,
повседневного бытия.
В один летний удушливый день желтуха свалила борттехника вертолета,
назначенного для выполнения специального задания по заброске на караванные тропы
душманов группы разведчиков спецназа. День выдался напряженный. Все вертушки
работали по целям. Лететь оказалось некому. Не ожидая подсказки начштаба я
заскочив в жилую бочку, на мгновение задержал руку возле каски и бронежилета,
сдернул автомат и брезентовую жилетку с магазинами, закинул все добро на себя и
вскочил в вертушку, задвинув за собой привычным движением дверку десантного
отсека.
МИ-8 отягощенный ракетами в подвесных пилонах, грузом патронов, гранат,
продуктов, взрывчатки, раций разведгруппы, набитый людьми в маскировочном
обмундировании, медленно поднялся и тяжело перебирая лопостями винтов полетел в
сторону предгорий, тянущихся от плоскогорья в сторону пакистанской границы. Там,
за полосой зеленки, на пустынных песчаных отрогах уходящих в глубь Канархана
хребтов, мы должны были высадить разведгруппу и вернуться обратно к себе в
отряд. Обычное дело.