"Рейдер" - читать интересную книгу автора (Михеев Михаил Александрович)

Глава 4.

С момента триумфального возвращения Виктора прошло три года. И эти годы не пропали зря – во всяком случае Виктор, стоя на балконе своей главной резиденции, свято в это верил.

Резиденция была не слишком высоко в горах, в местных Альпах, на скале с почти отвесными склонами. Почти тысяча метров над уровнем моря, великолепный пейзаж, чистейшая река, берущая начало от ледника, башни, цепляющие небо… Да-да, резиденция была стилизована под средневековый замок – такой, каким его любят рисовать художники в иллюстрациях романтических книг. Здесь же, неподалеку, был космодром, на котором базировалась маленькая эскадра капитана второго (уже второго!) ранга и представителя президента России в пространстве 5-46 Михайлова. Кстати, 5-46 расшифровывалось очень просто: пятая ось пространств, 46 пространство, считая за первое Землю. Правда, эскадра здесь именно что базировалась – садились сюда, в основном, транспортные корабли, привозившие, чаще всего, оборудование, а увозившие полные трюмы обогащенной урановой руды. Именно за счет мощных разработок урановых месторождений и обогатительной фабрики этот мир и стал рентабельным – возить ядерное топливо на Российские и международные космические базы в соседних мирах отсюда было куда выгоднее, чем с родного пространства и Виктору оставалось только гадать, почему до сих пор никому не приходило в голову размещать такие производства на местах, как здесь. В лучшем случае из сопредельных пространств вывозилось сырье, что было, конечно, выгоднее, чем копаться в поясе астероидов, но все равно рентабельность была не то чтобы бешеной.

Впрочем, Виктор не намерен был останавливаться на достигнутом – уже полным ходом шла разработка месторождений олова, меди, цинка, алмазов и еще много чего. Для чего и завозилось оборудование – продукцию Виктор намерен был перерабатывать прямо здесь, были и интересные мысли по переброске всего этого на родину. Так что дело спорилось, колонизированный мир приносил пусть небольшой, но доход, и потому начинания Виктора поддерживались на самом верху. И принесло это ему, кроме второй звездочки на погоны, кругленькую сумму в банке и, как ни странно, авторитет как среди своих, так и среди врагов которых у него оказалось неожиданно много. Впрочем, враги могли скалиться издали сколько угодно, а Виктор был здесь царь, бог и воинский начальник и эскадра из трех кораблей (про два из которых, трофейные, знали на родине только Дракон и Кошкин) давала ему возможность чувствовать себя вполне уверенно. Сейчас «Денеб» и «Сириус» (по традиции, пошедшей еще со времен Петра Первого, названия крейсеров решили не менять) патрулировали пространство вокруг планеты, а ТАКР «Ганнимед» находился здесь, на космодроме – производил профилактический ремонт вспомогательных двигателей.

Но, хотя эта резиденция и считалась главной, Виктор ее не очень любил. Самы горы любил, а вот резиденцию – не очень. Она служила, в основном, для официальных мероприятий и как перевалочный пункт для приема-отправки грузов, но для жизни у Виктора было еще два замка. Один – на берегу холодного моря, где волны, зажатые берегами фиорда, бились об землю почти у самых стен. И второй, тот самый первый замок, где и начиналась карьера Виктора, как мелкого феодала. Ну и были еще многочисленные виллы на теплых морях – словом, Виктор поступал так же, как и любой наместник с неограниченными полномочиями до него и как, наверное, будут поступать после. Начальство на это все смотрело сквозь пальцы – главное, что дело не страдает, а остальное пусть будет на его совести.

А дело, надо сказать, было не в рентабельности пространства и даже не в его развития. Дело – вон оно, стоит на плацу. Четыре тысячи костоломов, мастеров резки по чужой кости, и это только гарнизон главной базы. Его, Виктора, персональная армия.

Среди специалистов, которых Виктор когда-то привез сюда, были не только механики и прочие химики. Значительная часть этих самых специалистов была инструкторами по боевой подготовке, причем инструкторами такого класса, что Виктор по сравнению с ними был, так сказать, мелким любителем. Но… У Виктора они оставались ТОЛЬКО инструкторами, они учили людей, но ни разу не участвовали в боях – в бой своих солдат Виктор водил сам и только сам. И это не было избиение противника автоматным огнем или бомбежками, а именно войны на равном оружии. Виктор готовил людей ВОЕВАТЬ, а не заниматься резней, все солдаты должны были почувствовать вкус крови не только вражеский, но и своей, понять, что война – не развлечение, почувствовать боль и остаться при этом людьми. Конечно, никто перед ним такой задачи не ставил, на Виктор, как всегда, поступил по своему.

Тогда, вернувшись, Виктор застал замок в том же состоянии, что и оставил. Создавалось впечатление, будто он и не уезжал на пол года. Спецназ продолжал тренировки, фабрики производили продукцию, король… Король, как и положено, правил. Правда, как раз у короля к Виктору возникли притензии – за время его отсутствия случилась небольшая заварушка с соседями и королевская армия в полном составе выдвинулась к границе. Пришли и люди Виктора, однако, когда король назначил им командира, то последнего, невзирая на герцогский титул, отлупили и выгнали из лагеря, спустив предварительно портки. Скандал был жуткий, однако король проявил мудрость и предпочел разобраться. Разобрался. Посмеялся. Но зарубку на память сделал.

А было все очень просто – когда король назначил командира, пускай и не имеющего ни малейшего представления о тактике действия спецназа, бойцы это сглотнули – есть у военных такое понятие, как дисциплина. Когда он притащил с собой несколькои придурков и объявил, что это теперь будут командиры отрядов (вот ведь оригнал, ладно, что не знает слова офицер, но хотя бы об уже существующей структуре подразделения мог поинтересоваться) ребята переглянулись, четко решив, что жить командирам до первого боя. Но когда любовница герцога, которую он сдуру притащил с собой (вот ведь, откуда идет традиция ППЖ), отхлестала по щекам одного из офицеров, назначенного еще Виктором (уже дворянина, кстати) терпение у народа лопнуло. Стервозную бабу в два счета завалили на землю и отходили вожжами по ягодицам, чтобы знала, с кем имеет дело. На визг примчался кто-то из герцогской свиты и, громко ругаясь (абсолютно неизобретательно, надо сказать, русский мат, который, с легкой руки командира, давно освоило все подразделение, был заметно богаче и эмоциональнее), попытался вмешаться, за что закономерно получил по морде.

У этого идиота хватило ума схватиться за меч. Комизм ситуации заключался в том, что он сделал это посреди толпы из двух десятков бойцов, каждый из которых мог с легкостью выйти против манипулы гвардейцев и победить. Так что его действия попадали под статью «храбрость, граничащая с идиотизмом и полным отсутствием инстинкта самосохранения». Спасло его только то, что он рассмешил всех собравшихся, а клоунов, как известно, не убивают. Наверное, комнатный дворянчик никогда в своей короткой (лет восемнадцать) жизни не задумывался над тем, что его могут побить какие-то простолюдины – офицеры Виктора, и имеющие рыцарское достоинство, и не имеющие его, носили одинаковую форму с солдатами, отличаясь только звездочками на погонах, дворянство в их среде, между своими, роли не играло и было лишь разновидностью награды, такой, как не самый высокий орден. Однако, как он понял после той стычки, и простолюдины, и дворяне бить умеют одинакого больно. Новоявленного шута выпороли так же, как и даму от слова «дам» перед ним.

Повел он себя после этого, достаточно умно – видимо, сказалось вливание мозгов через пострадавшую часть организма. Подтянул штаны, прихватил меч и смылся, причем никому, как позже выяснилось, не сказал ни слова. А на следующий день, переборов гордость, подошел к одному из офицеров спецназа и попросил подучить его драться. Тот удивился, но дал согласие – для серьезного обучения несколько тренировок, конечно, было мало, но показать пару не очень сложных приемов, которые, возможно, спасут парню жизнь, явно стоило. А то умеющие фехтовать только в фехтовальном зале среди себе подобных слишком часто не переживают первого боя. К слову, дворянчик оказался упорным и, уже после того, как пограничная заваруха закончилась, приехал в замок Виктора, чтобы продолжить обучение. Народ посмеялся, но, посовещавшись, парню разрешили попробовать, так что, к возвращению Виктора, парнишка вместе с другими новобранцами глотал пыль в очередном марш-броске.

А вот титулованная шлюха повела себя тогда совсем даже неумно – побежала жаловаться своему высокопоставленному покровителю, а тот, от большого ума, примчался во главе десятка личной охраны и приказал казнить зачинщиков. Этого офицеры лучшего подразделения королевской армии стерпеть уже не могли, охрану герцога буквально сдернули с лошадей, а его светлость долго и увлечонно месили ногами, потом стащили с него перевязь с мечом прихватив, видимо, для коллекции, штаны и пинками на четвереньках прогнали по всему лагерю.

Королю хватило ума не портить отношения с самой боеспособной частью своей армии ни перед сражением, которое он с блеском выиграл не в последнюю очередь за счет грамотных действий этого самого подразделения, ни потом. В глубине души он и сам прекрасно понимал, что ошибся, назначив командиром спецназа человека, совершенно не пригодного к этой роли ни по подготовке, ни по уму. Думал, что убьет сразу двух зайцев – и поставит дальнего родственника на должность, которая ему подходит по статусу, и не даст ему дров наломать, потому как в спецназе люди все как на подбор опытные, а получилось, что ошибся. Ну кто мог предположить, что чванливый герцог начнет гнуть пальцы в первый же день (Ну не дурак ли? Виктора, вроде, знал, мог и предположить, что его ученики будут походить на учителя), а дисциплина в спецназе не распространяется на оказание уважения высшей знати? Король умел признавать ошибки, во всяком случае перед самим собой, поэтому подразделение получило от него по мозгам только словесно, а герцога он снял с должности и отправил в обоз, мотивируя это тем, что после того, как он опозорил весь королевский род, позволив себя отлупить (и не сумев это скрыть от остальных) место его не в свите короля, а именно в обозе. Правда, одну выгоду король с этого все же поимел – герцог, как и вообще королевские родственники во все времена, имел кое-какие права на трон и усиленно, хотя и не слишком успешно, интриговал, а после такого конфуза всерьез его никто просто не воспринимал, поэтому один из очагов внутренней напряженности в королевстве рассосался как-то сам собой. Однако, когда Виктор вернулся, король высказал ему немало теплых слов о выходках его, Виктора, молодчиков.

Виктор смиренно вынес разнос, а потом попросил всех, кроме короля и сэра Таксфорда, выйти вон. Так как в небольшой комнате, где шел разговор, находилась только пара лакеев, то очистить помещение смогли мгновенно и без скандала, который наверняка случился бы, окажись здесь кто-то достаточно высокопоставленный. А после того, как они остались одни, Виктор и вывалил на них информацию об объявлении Россией этого мира своей территорией и о том, что лучше не дергаться – альтернативой будет оккупация и он, Виктор, вделать ничего не сможет, потому что ему моментально найдут замену. А местные армии, включая и его хваленый спецназ, в случае военных действий роте десанта будут на один зуб.

Король даже не удивился – видимо, готов был к чему-то подобному. Что он и подтвердил, объяснив Виктору, что тот разговор, когда над замком пролетел чужой драккар, не забыл и долго обдумывал со всем тщанием, особенно когда Виктор улетел. И пояснил, что не видит здесь ничего страшного.

Ну да, в самом-то деле, у Виктора не было ни единой возможности реально контролировать планету. Какие бы громы и молнии не метали сверху, реально контролировать такую огромную территорию имеющимися у Виктора в наличии силами было просто невозможно. Выжечь – можно, но ведь никому не нужны мертвые пустыни, а вот для контроля нужно иметь достаточное количество людей. Король, оказывается (вот ведь светлая голова!), просчитал и продумал все уже давно и предлагал простейший выход из ситуации. При формальном подчинении верховной власти, до которой, как известно, далеко, местные князья-цари-короли остаются при своих, платят налоги, но и только. Тех, кто не подчинится, можно прижать к ногтю с особой жестокостью, для этого сил хватит, да и кадры подобрать несложно (Виктор вспомнил о нескольких своих многообещающих офицерах и кивнул), а остальные сразу присмиреют. Потом их можно постепенно привести к абсолютной покорности или тихонечко поменять, попутно укрупнив районы, то есть объединяя мелкие государства во что-то среднеразмерное, что позволяет снизить общее количество административного персонала, но при этом сохранить возможность управлять новообразованиями. Дарн Второй честно пояснил, что при таких раскладах видит себя первым среди равных, Виктор кивнул, соглашаясь. В конце концов, это был логичный план, сырой, конечно, но кто мешает постепенно его доработать? Тем более что коррективы ни с кем не придется согласовывать, да и за ошибки никто реально не спросит. Конечно, окончательная реализация растянется на несколько поколений, но это уже детали. Виктор короля устраивал – знает ситуацию, честен, адекватен, понимает свою выгоду, да и понятия дружбы и благодарности для него не пустой звук. Король Виктора устраивал по тем же причинам, так что высокие договаривающиеся стороны пожали друг другу руки и склонились над расстеленой на столе картой, дабы обсудить планы завоевания континента.

А вот в родном замке Виктора ждал неприятный сюрприз. Неприятный – это еще мягко сказано, а вот что сюрприз точно. Век бы таких сюрпризов не получать!

Тогда, сразу после возвращения, он не особо заморачивался на то, что считал мелочью. Так, взглянул на построенные войска, отозвал Кэвина и Калу из самого дальнего и наиболее секретного охотничьего домика, где они, в сопровождении дюжины слуг и пары особо доверенных младших офицеров (ну конечно, есть личности публичные, и старший офицерский состав к ним относится, а есть те, про кого никто не знает, но чье значение от этого, тем не менее, ничуть не убывает) ожидали возвращения Виктора из дальнего вояжа. Ну и учились заодно, конечно – незачем прерывать тренировки. Как аварийный вариант предусматривался отход в случае, если Виктор не вернется в течении года. Конечно, на эту парочку тратилось непозволительно много сил и времени, но Виктор пообещал им помочь и намерен был сдержать слово. И не только потому, что бессмертный Экзепюри изрек бессмертное «мы в ответе за тех, кого приручаем», но и просто потому, что старался держать слово. Как он не без основания считал, слово человека – тоже своего рода капитал. Если человек держит слово – ему доверяют, а доверие стоит немало, а вот если не держит – то и доверия не будет, а это может плохо кончится. Ну и еще, как вычитал он в одной старой книге, если сто раз показать себя щепетильно-честным в мелочах, то в сто первый раз можно будет украсть миллион – и никто тебя не заподозрит. Противно, конечно, но какая-то доля правды во всем этом есть.

Так вот, смотр войскам, отзыв подопечных из вынужденной ссылки, распоряжения по расконсервации некоторых проектов, отложенных до его возвращения, совещание со старшими офицерами, спокойно и деловито вводящими его в курс процессов, происходивших за его отсутствие. Ну, и еще несколько мелких распоряжений отданных походя, не тратя лишнего времени. А после этого – в драккар и дела, дела, дела… Он вернулся в замок уже после того памятного разговора с королем и, хорошенько отдохнув и выспавшись, сгоняв на охоту и посидев вечернюю зорьку с удочкой, поинтересовался, а почему же не видно Эйзел, девушки, которая была его официальной любовницей последние три месяца перед отлетом.

Ну а что такое? Все вполне в порядке вещей – Виктор молодой и, будем честно говорить, достаточно привлекательный мужчина. И, как любому нормальному, здоровому мужчине, ему необходима женщина. Правда, некоторым мужчинам нужен другой мужчина, но это уже ненормально, хе-хе.

Так вот, с женщинами проблем не было. Нельзя сказать, что Виктор менял их как перчатки, да и новый роман начинал, только закончив с предыдущим. Церковь, конечно, на такие вот грешки смотрела косо, но тоже в меру, потому как в этом плане Виктор вел себя подобно большинству феодалов, то есть, по местным меркам, вполне нормально, в пределах, так сказать, нормы. Ну, вполне естественным всем казалось, что благородный господин в меру сил улучшает породу местных крестьян, хотя бастардов у Виктора, как ни странно, не было. Может, он даже и поскромнее многих вел себя, а по сравнению, например, с лордом Дарти, ближайшим соседом, и вообще как ангел. Лорда этого, эстета с замашками садиста, Виктор в свое время повесил на воротах его собственного замка, и не последнюю роль в столь суровом решении сыграл вид его последней жертвы, которую Виктор увидел совершенно случайно.

Эйзел в жизни Виктора возникла случайно – во время очередного похода в разрушенном, горящем замке решившего поиграть в сепаратизм маркиза Виктор увидел под обломками медленно занимающейся огнем конюшни придавленное женское тело. Он тогда приподнял рухнувшую крышу, это было для него нетрудно, и кто-то из спецназовцев выдернул из под обломков девушку, почти девочку в небогатой, но добротной одежде. У нее были сломаны обе ноги и наблюдалось легкое сотрясение мозга, однако жизни ничего не угрожало, поэтому, когда покидали замок, Виктор хотел оставить ее на попечение местных крестьян, но кто-то из них узнал в спасенной незаконнорожденную дочь того самого маркиза. Подумав, Виктор решил прихватить ее с собой и показать королю – вдруг того заинтересует пленница.

Короля, вопреки предположениям, добыча Виктора не заинтересовала. Куда больше его интересовал оставшийся бесхозным, хотя и сильно пострадавший замок – и маркиз, и его сыновья погибли в бою, а дочь, да еще и незаконная, была величиной даже не стремящейся к нулю, а едва ли не отрицательной. Корень из минус единицы, так сказать.

Ну, не бросать же дечонку, оказавшуюся бесхозной и никому не нужной? Виктор приказал отвезти ее в свой замок и подлечить – мало ли, может, на кухне пригодится или еще что. Отца она, как Виктор успел узнать, не любила, скорее тихо ненавидела. Причины он выяснять не стал, ему было достаточно того, что кинжал в спину никто из его людей не получит, поэтому и никаких ограничений на ее свободу он накладывать не стал. Девушка, выздоровев, вполне органично вписалась в жизнь замка, к тому же она была не то чтобы красавицей, но вполне симпатичной и вполне закономерно, что примерно через пол года она оказалась в постели Виктора. Надо отдать ей должное, она, в отличие от остальных, ничего не просила для себя. Возможно, действительно любила – Виктору было все равно, еще одна женщина в длинной череде мимолетных связей. А потом Виктор улетел…

Всего за пять дней до возвращения Виктора Эйзел родила дочку и умерла – открылось внутреннее кровотечение, которое местные коновалы остановить не смогли. Ребенок пережил мать на пару часов. Как рассказали Виктору, она ни с кем не встречалась, ждала его и никому до последнего не рассказывала о своей беременности, а Виктор вдруг ясно понял, что, если бы он вернулся чуть раньше, ее бы спасли. И ребенка, наверное, тоже – для оснащенного по последнему слову медицины медотсека крейсера не было ничего невозможного. Уж если рак на последней стадии лечится и вакцину от любой болезни, от того же спида, например, за два часа синтезировать можем, то со сложной беременностью справиться сам Бог велел.

– Где?.. – только и прохрипел Виктор. Жак, однако, понял и отвел его на кладбище. Там Виктор провел весь день и никто не осмелился приблизиться к одиноко сидящей у могилы фигуре, сгорбившейся, молчаливой и от того еще более страшной.

Когда Виктор вышел с кладбища, никто не смог бы сказать, что это – человек, только что переживший горе. Вновь спокойный, подтянутый, с выверенными движениями… Хищник! И только те, кто знал его очень давно, смогли разглядеть, насколько он изменился. Но они, естественно, промолчали.

Ну и гонять он всех стал тогда, да еще и инструкторов загрузил по полной. А потом провел массовую реорганизацию – набрал толпу народу и стал готовить всех, без разбору. Ничего удивительного в том не было, спецназ – товар штучный, каждого бойца готовить приходится долго и нудно, да и войны с ними не выиграть. Кампанию – да, несложно, бунт подавить – легко, но выходить против многотысячной армии с одним спецназом рискованно, слишком уж малочисленное это подразделение. Против армии нужна армия, поэтому пришлось организовывать воинский призыв и массовую подготовку с единообразным оружием, обмундированием и снабжением. Конечно, эти войска новой формации даже через пол года усиленной подготовки не шли ни в какое сравнение с его «стариками», но по сравнению с армиями соседей это было нечто! А спецназовцы из тех, в ком были задатки лидеров, стали в этой армии командирами подразделений. И к концу года у Виктора было двадцать тысяч солдат, вооруженных по последнему слову местной техники. И еще тысяча шестьсот спецназовцев со старыми, но надежными АКМами.

Ну а потом пошла серия кортких победоносных войн. Европу, при наличии громадной по местным меркам армии и воздушного прикрытия, обеспечивающего еще и быструю переброску войск в любую точку континента, завоевали меньше чем за три месяца. Довольно долго, конечно, но Виктор не торопился.

Азию завоевывать никто не собирался – людских ресурсов было уже более чем достаточно. То же самое было и с Африкой, по сути, наложили лапку на нефтяные, алмазоносные, рудные месторождения, и на том успокоились. Местных, кто не разбежался, отправили частью на заготовку продуктов, частью – в рудники. От дармовой рабочей силы Виктор отказываться не собирался и на то, что шахтеры мерли, как мухи, ему было, в принципе, плевать. Пригодился английский опыт – те в свое время даже гордых шотландцев ухитрились в шахтах держать, Виктор оценил и частью скопировал, оказалось жестоко, но эффективно. А чтобы обезопаситься от нападения воинственных соседей помогли показательные акции устрашения. Как оказалось, любые воинственные кочевники понимают, что если на любую попытку наезда ответом будет атака звена драккаров и пара вакуумных бомб, то лучше прикинуться ветошью и не отсвечивать. Может, не с первого раза, но понимают.

Обе Америки с Австралией и прочими островами решили пока не трогать, ресурсы-то не безразмерные. Ограничились оборудованием там баз нескольких с меняющимся каждую пару месяцев персоналом, но, в основном, для обслуживания радарных установок, поддержания баз в работоспособном состоянии и метеорологических исследований. Антарктиду и вовсе игнорировали – разместили там мощный автоматический радар и на том успокоились.

А параллельно шло строительство заводов, небольших, но эффективных – заводов-автоматов, с минимальным количеством обслуживающего персонала. Корабли с оборудованием приходили еще несколько раз, возили и специалистов, привезли автономные ядерные реакторы, организовали стационарный космодром и несколько цитаделей, в которых были мощные гарнизоны и арсеналы. Этот мир должен был стать рентабельным любой ценой.

Трофейные крейсера, кстати, удалось привести в порядок. Точнее, один из них и так был в порядке, требовалось только протестировать системы и поменять выбитые электромагнитным импульсом предохранители. А вот второй крейсер ремонтировать было куда тяжелее, хотя запчастей было море – подбитых кораблей в системе хватало, Виктор приказал отбуксировать их к орбите Марса еще в первые дни своего командования. Натащили столько, что можно было еще пару кораблей собрать, но извращаться, естественно, никто не стал, а просто починили уже имеющиеся крейсера, ну и пополнили коллекцию незарегистрированных драккаров еще парой легких истребителей.

Получившаяся в результате вполне боеспособная эскадра уверенно контролировала систему и конвоировала транспорты до ближайшей базы, но это было уже лишним – американские и, реже, европейские корабли несколько раз появлялись где-то на переферии, но приближаться не рисковали. Видимо, потери несколько охладили их пыл, да и любая попытка высадиться на официально объявленной Российской территории могла кончиться полноценной войной, так что никто не хотел брать на себя ответственность за судьбу цивилизации. По слухам, которые доходили до Виктора с экипажами транспортов, американцы пробовали провернуть что-то подобное, но ничего у них не получилось – во всех остальных системах на планетах были представительства как минимум пары государств, так что захват выливался в конфликт однозначно, это здесь России, можно сказать, повезло наложить лапку на бесхозный мир.

С командами, кстати, решили довольно просто. Командиров и старших специалистов Виктор назначил из экипажа «Ганнимеда», тех самых стариков, оставив при себе молодежь. А вот в помощь им он не стал просить людей у Дракона, а выделил людей из своего спецназа, тех, что посмышленее, благо противоперегрузочные системы у американцев были классные. В ответ на возмущенные вопли новоявленных командиров крейсеров он резонно заметил, что ждать помощи далеко и долго, да и не поймут вверху такой запрос, а этих ребят, семь раз неграмотных, никто не требует натаскивать на серьезного уровня, а вот рубильники включать и гайки подкручивать научить их вполне можно. То есть простейшие действия делать, не более. Понятно, что тяжело учить таких, но что делать, кому сейчас легко? И, в общем, какая разница, какие вы, господа-товарищи, приводите аргументы против – приказ получен, извольте исполнять.

Идея оказалась, как ни удивительно, жизнеспособной. Ребята были действительно не дураки и знания впитывали, как губка. В конце-концов, те же Медведь и Жак, а позднее и Кэвин с Калой (отставная принцесса насела на Виктора так, что ему было проще ее обучить, чем ежечасно отмахиваться) научились управлять драккарами не хуже профессиональных пилотов, а остальные что – рыжие? Ну и научились в конце-концов. Правда, за три года отсев оказался жутким, но кое-как экипажи сформировать смогли. Ну а из отсеянных сформировали десантные группы, которыми Виктор занимался особо – как он полагал, они в будущем могут очень даже пригодиться. Обкатав новоявленный космический десант в рейдах при захвате африканских алмазоносных районов, месторождениях самоцветов в Шри-Ланке и Сибирских урановых месторождений, он остался вполне доволен. В результате у него были полноценные вооруженные силы, которые подчинялись только ему, и он был спокоен за свою спину.

Вот теперь Виктор и стоял на балконе, любовался на горный пейзаж и ждал – только что приземлился очередной транспортник и, пока шла погрузка, к нему должен был прийти человек. Связной от Дракона, во всяком случае пароль был передан точно.

Раздался осторожный стук в дверь. Виктор гаркнул, чтобы заходили – явно кто-то из своих, курьеры, как правило, стучали малость поувереннее. Зря, кстати, хотя Виктор и внушал своим людям максимально возможную почтительность, он, тем не менее, заботился о них, и как о преданных людях, и как об учениках, и как о произведениях искусства, ибо каждый подготовленный солдат в чем-то произведение искусства, искусства его наставников, в данном случае лично Виктора. А вот пришлые курьеры для него не значили ровным счетом ничего. Разменный материал с завышенным самомнением. Таких при нужде сдают пачками.

Вошел Кэвин – они с принцессой с недавнего времени стали при Викторе чем-то вроде порученцев, что последнего вполне устраивало, потому как одному повсюду было просто не успеть, да и спать иногда хочется. Правда, подобрал он несколько ребят из экипажа, которые, кроме чисто профессиональных навыков, обладали и другими талантами – Федю Зингельмана, например, не только отличного штурмана, но и талантливого, хотя и неопытного экономиста, или великолепного организатора Артема Галеева. Однако все равно этого не хватало, и потому наличие под рукой двух безусловно преданных людей, знакомых с местными условиями, которым можно было поручить, после краткого инструктажа, несложные дела сильно облегчало жизнь.

К тому же Кэвин оказался небесталантным офицером, умеющим думать и анализировать. Будь у него приличное образование – какой начальник штаба получился бы. Впрочем, еще не все потеряно, Виктор имел на эту тему разговор с Кошкиным в его последний визит и адмирал отнесся положительно к мысли обучать ребят поталантливее на Земле, пусть и по укороченной программе. Кадры – вещь нужная, ими не разбрасываются, а наоборот, собирают, где только можно, поэтому перспективы у идеи, безусловно, были.

Коротко откозыряв, Кэвин доложил:

– Получено сообщение.

– Ну что там? И где этот долбаный курьер?

– Не могу знать. Сообщение получено с крейсера на орбите.

Виктор повернулся – мощно, всем корпусом.

– Что за крейсер? Почему не доложили?

– Крейсер только что прибыл, передал стандартный пароль, сообщить просто не успели – слишком поздно обнаружили. Очевидно, он не снимал антирадарную защиту до самого конца.

Виктор задумчиво кивнул и протянул руку. Кэвин вручил ему диск с шиффровкой и деликатно отступил. Виктор вставил его в личный декодер, внимательно взглянул на текст и негромко матюгнулся. Этого сообщения он ждал каждый день – и боялся его. Ну что же, дождался!

– Кэвин, поднимай народ по тревоге. Крейсеру – посадочный коридор и подготовиться к срочной заправке. Семеныча ко мне бегом.

Старший механик «Ганнимеда» явился буквально через десять минут: если начальство вызывает в пожарном порядке – значит, что-то случилось. Виктор с порога огорошил еговопросом:

– Сколько времени вам надо для подготовки корабля к броску к Центральной?

– Двое суток, – не задумываясь ответил механик.

– Значит, справитесь к вечеру, – и, пресекая попытки возразить, негромко и страшно пояснил: – Жить захотите – еще не так раскорячитесь. Началось!

Семеныч понимающе кивнул и умчался, а Виктор развил бурную деятельность. Если Дракон вызывает его вместе со всей эскадрой и верными войсками – значит, борьба за власть там, наверху, вошла в острую фазу, то есть разборки скоро будут производиться уже не словами в кулуарах, а, возможно, прямо на улицах и при помощи пулеметов. Слава Богу, что он успел вывезти родных сюда – там, если что, не пощадят. Перспективы от этих разборок, конечно, светят нешуточные, но не зря же классик сказал: «Преимущество революции в том, что ее участники могут в случае победы рассчитывать на повышение в чине. В случае поражения – на веревку». Так что родных от подобных потрясений лучше держать подальше.

Дел было много, однако он успел и отдать необходимые распоряжения, и собрать людей. Два войсковых транспорта, подготовленные специально для такого случая, находились здесь же, в построеных прямо под горами ангарах, больше напоминающих капониры, способные выдержать не слишком мощный ядерный удар. Транспорты были заправлены и готовы стартовать в любой момент. ТАКР к вечеру подготовить, конечно, не успели, а вот к утру – вполне, но и вновь прибывший крейсер закончил погрузку топлива примерно тогда же, так что задержки не было. Крейсера Виктора, снявшись с орбиты, благо заправлены они были под пробку, патрулировали пространство вокруг. Оба находившихся на космодроме рудовоза были в срочном порядке догружены – им предстояло исполнять роль кораблей обеспечения. И ночью же начали погрузку на транспорты войска, находящиеся на этой базе, остальных еще предстояло собрать. Впрочем, механизм был отработан и отрепетирован неоднократно, полный сбор занимал не более восьми часов. Так что к вечеру следующего дня эскадра уже выдвигалась к точке перехода, неся в трюмах войсковых транспортов и отсеках крейсеров тысячу двести спецназовцев и восемь тысяч стрелков – джокер в рукаве Дракона. А вот джокер в собственном рукаве Виктор не собирался пока открывать никому – четыреста спецназовцев, самых опытных, и более десяти тысяч солдат, самых преданных, оставались здесь. Командовать ими остался верный Анрэ. Ему и Медведю Виктор сказал, улетая: «Вы – наш последний резерв. Если, не дай Бог, что случиться, у нас должно быть место, куда мы сможем вернуться». Молодежь прониклась.

Глядя на удаляющуюся планету, Виктор тяжело вздохнул. Он не был трусом, но, будучи человеком по натуре прямым, интриг не любил и опасался. Поэтому сейчас ему было не по себе и не оставляло его ощущение, что его голова уже в пасти льва. Оставалось только надеяться, что эта пасть не закроется, перемалывая все, что попалось под клыки.