"Анри Левенбрюк. Синдром Коперника" - читать интересную книгу автора Загнанный, измученный, я никак не мог решиться принять то, что только
что понял. Я не осмеливался это сформулировать. Допустить. Я настолько свыкся с уверенностью в своей болезни, что не мог снова начать ее отрицать. Нет. Наверняка это очередные заблуждения моего больного мозга. Всего лишь заблуждения. Галлюцинации. И тем не менее... Не приснился же мне этот теракт! Его показывают по телевизору во всем мире. И я не мог придумать раны на лбу и руках! Я был у подножия башни, и тот голос приказал мне бежать. Спас мне жизнь. Такова истина. Объективная истина. Не больше и не меньше. А значит, мне должно хватить смелости, чтобы признать очевидное, сил, чтобы его принять. Вновь усомниться в том, во что я поверил так давно и верил до сих пор. Усомниться в том, что я принял с таким трудом. Поскольку не существовало другого разумного объяснения. Раз я выжил, значит, голоса в моей голове не были галлюцинацией. Если я выжил, это могло означать одно, и только одно. Я не шизофреник. Я... другой. Глава 11 Дневник, запись № 103: другой. Есть я. Есть вы. Есть они. Я, который пишет, и вы, которые, возможно, читают. Но эти слова еще не я. Не меня вы читаете. И не мечтайте: мое "я" недоступно. Я так говорю не из хвастовства. Это так и есть, такова человеческая природа. Разве вы меня слышите? Нет. Разве вы можете видеть, что творится у меня сейчас. Не пытайтесь. Мы вечно останемся чужими. Другой. Я должен быть уверен. Я искал в словарях. И ясно понял, что у них это слово тоже вызывает затруднения. Как правило, им можно доверять. Но что касается "другого" - это камень преткновения. "Пти-Робер" насмехается над нами: Другой: в знач. сущ. другой, - ого, м. Кто-н. иной, не сам, посторонний. См.: ближний. Вот чудаки! "См.: ближний"! Попали пальцем в небо. Звучит не слишком обнадеживающе. Обратимся к философии, чтобы было не так страшно. В словаре Армана Колена находим подобие успокоения: Другой: 1. В широком смысле: другой, подобный мне, но отличный от меня. Не-я. 2. (философ.) У Руссо: "другой" означает подобный мне, то есть любое живое и страдающее существо, которому я уподобляю себя в своем личном опыте жалости. У Гегеля: "другой" - безусловная данность, социально-историческая сущность, отношение между "видами" одного, но раздвоенного сознания: первое признает себя в другом, а другое - в первом, и "оба признают это признание"... Безусловная данность... Гегель говорит так, чтобы сделать нам приятное. Нет большего одиночества, чем перед лицом других. Такое одиночество утомляет. Один, один, один, я один. Я есть один. Иногда меня тянет к "другому". Но к чему? Другой - это тайна и парадокс. Он - вечная первопричина всех моих мучений. Не прячьтесь. Это не ваша вина. Так оно есть. И как бы оно ни было, |
|
|