"Анри Левенбрюк. Синдром Коперника" - читать интересную книгу автора

Не медля больше, он тронулся с места и направился к Порт-Майо, то и
дело поглядывая в зеркало заднего вида. Я ловил его встревоженный взгляд в
прямоугольном зеркальце. Но изо всех сил старался не говорить. Боялся
говорить. Зажав рот рукой, прислонившись головой к стеклу, я всматривался в
людей снаружи, в машинах, на тротуарах, проникая в их собственную
реальность. Там были матери с детьми, парочки, старики... У каждого своя
жизнь. Все эти невидимые, почти неразличимые траектории... Их будущее,
возможно, вполне предсказуемое. Другие.
Постепенно я ощутил его приближение. Приступа. Лоб сдавила настойчивая
тяжелая боль. Потом мир раздвоился у меня перед глазами. Фигуры людей
расплылись, горизонт стал нечетким.
Ах ты бедняга! Вот ведь не повезло!
Я подскочил. Это и правда был голос таксиста? У меня в голове? Или
снова галлюцинация? Я готов был поклясться, что это его голос. Он все так же
сочувственно поглядывал на меня в зеркало. Я отвел глаза. Возможно, эта
фраза мне просто послышалась... Да. Она наверняка была плодом моего
воображения.
И все же... Ох! Я уже не знал, что и думать! Не знал, чему верить.
Более десяти лет психиатр внушал мне, что в голове у меня звучали не мысли
людей, а галлюцинации, порожденные моим собственным мозгом. Слуховые
галлюцинации, и ничего больше. Но вот... Теперь меня вновь охватили
сомнения. Бедняга. Это настолько реально, что просто не может быть
галлюцинацией! Это могут быть только мысли таксиста, и ничто другое.
В тот же миг в памяти всплыли слова террориста. "Транскраниальные
побеги, 88, это час второго Ангела. Сегодня ученики чародея в башне,
завтра - наши отцы убийцы во чреве, под 6,3".
Я вздрогнул.
- Нельзя ли включить радио? - спросил я, не поднимая глаз.
- Хотите послушать новости?
- Нет-нет, только музыку. И погромче, если это вам не помешает.
Он включил приемник. Тягучая восточная мелодия тут же заполнила машину.
Я перевел дух. Я давно изобрел этот способ избавляться от голосов. Слушать
музыку, причем громкую. Я немного расслабился, созерцая синеву летнего неба.
Мне нравился Париж в августе. На улицах меньше народу, у меня в голове
меньше голосов. Свет придавал зданиям новый облик. На всех этажах распахнуты
окна. Я находил это приятным. Приветливым.
- Я очень сожалею, месье, но ближе подъехать не получится, - сообщил
наконец таксист, ставя машину рядом с тротуаром, на границе Нейи и Дефанс. -
Кольцевые бульвары перекрыты. Дальше вам придется идти пешком.
Дорогу перед нами перегородили, и образовалась огромная пробка.
- Ладно. Спасибо. Сколько я вам должен?
Он обернулся с этой своей дружелюбной улыбкой на лице.
- Нисколько, - ответил шофер, хлопнув меня по руке. - Я сделал это для
себя, месье. Мужайтесь, и удачи вашим родным.
Я кивнул, стараясь выглядеть признательным. Приветливость дается мне с
трудом. Я бы хотел поблагодарить его как следует, но мне это не дано. Умение
давать или принимать немного любви - особое мастерство. А я не получил
должного образования.
Я вышел из такси и направился к столбу дыма, все еще стоявшему над
деловым кварталом. Пересек несколько улиц, потом прошел по путанице