"Клайв Льюис. За пределы безмолвной планеты (Роман)" - читать интересную книгу автора

- Нет, - возразил пфифльтригг. - Я не хочу, чтобы было
слишком похоже. Если будет слишком, они не поверят - те,
которые родятся потом.
Он еще долго что-то объяснял; Рэнсом не все понял, но ему
вдруг пришло в голову, что эти мерзкие фигуры представляют
собой идеализацию человечества. Разговор затянулся еще на
некоторое время. Рэнсом решил переменить тему и задал вопрос,
который уже давно интересовал его.
- Объясни мне, - сказал он, - как получилось, что вы,
сорны и хроссы - все говорите на одном языке. Ведь у вас,
наверное, очень по-разному устроены зубы, небо и гортань.
- Ты прав, - согласился пфифльтригг. - Когда-то у нас
были разные языки, да и сейчас еще мы говорим на них у себя
дома. Но потом все выучили речь хроссов.
- А почему? - спросил Рэнсом, все еще мыслящий понятиями
земной истории. - Разве хроссы когда-нибудь правили всеми
остальными?
- Не понимаю. Они умеют замечательно говорить и петь
песни. У них больше слов, и слова лучше. Речь моего народа
никто не учит, потому что все самое важное мы говорим через
камень, или кровь Солнца, или звездное молоко. И речь сорнов
никому не нужна, потому что можно любыми словами объяснить их
знания - они от этого не изменятся. Но с песнями хроссов этого
не сделаешь. Их языком говорят по всей Малакандре. Я говорю на
нем с тобой, потому что ты не из моего народа. С сорнами я тоже
говорю на нем. Но дома мы говорим на своих старых языках. Это
видно по именам. У сорнов протяжные имена, например, Эликан,
Аркал, Белмо или Фалмэй. А у хроссов имена, как мех, вроде
Хнох, Хнихи, Хьои или Хлитхна.
- Значит, лучшая поэзия получается на самом трудном
языке.
- Пожалуй, - сказал пфифльтригг. - Ведь и лучшие
картины - из самого твердого камня. А знаешь, какие имена у
моего народа? Например, Калакапери, Паракатару, Тафалакеруф. А
меня зовут Канакаберака.
Рэнсом тоже назвал ему свое имя.
- В нашей стране совсем не так, как здесь, мы не зажаты в
узком хандрамите. У нас есть настоящие леса, зеленая тень,
глубокие копи. Еще у нас тепло. И нет такого яркого света и
такой тишины. Там, в лесах, я мог бы показать тебе место, где
горят сразу сто огней и стучат сто молотков. Я бы хотел
показать тебе нашу страну. Мы живем не в дырах, как сорны, и не
в кучах травы, как хроссы. Ты бы увидел дома, которые окружают
сто колонн, одна - из крови Солнца, следующая - из звездного
молока, и так по всем стенам... А на стенах картины - чего
только там нет...
- А кто у вас следит за порядком? - спросил Рэнсом. - К
примеру, те, которые работают в копях - разве они довольны
своим положением, как другие, которые делают картины на стенах?
- Рудники открыты для всех; каждому приходится заниматься