"Виктория Ли. Вдогонку за судьбой" - читать интересную книгу автора

притягиваемые магнитом, стягивались, как в воронку, автомобили со всех
концов стоянки. Хок пристроился в очередь за красным "Ягуаром" как раз в тот
момент, когда в ритм африканских барабанов, усиленный стереодинамиками,
влился горловой голос певца, исполняющего альпийский йодль *. Нервы, уже
напряженные до предела, готовы были лопнуть, и он безуспешно сменил бы
волну, но боялся, что найдет какую-нибудь нежную музыку, вроде Шуберта, а
это не поможет, если женщина все-таки решит поднять крик. Барабаны и
раздражающие фиоритуры вполне отвечали его целям, хоть и раздражали слух.
______________
* Жанр народных песен у альпийских горцев, а также манера, в которой
песни этого жанра исполняются.

Однако она никакого шума не устроила, по крайней мере, до тех пор, пока
Хок не расплатился со сторожем и не выключил, подняв стекло, этот мерзостный
галдеж. Он вырулил на дорожную развязку, намереваясь двигаться по шоссе 101,
идущему на юг, и только тогда она откашлялась. Кашель повторился спустя
несколько секунд, и он недовольно поинтересовался:
- Что еще?
- Просто закашлялась, или это тоже запрещено? - даже приглушенный, ее
голос был опасно волнующим. Прежде чем Хок успел что-нибудь ответить, она
добавила: - Скоро мы остановимся?
- Как только я найду место, где мы сможем поговорить без помех.
- Какое-нибудь кафе будет очень кстати, - раздалось из-под одеяла.
Они явно думали о разном. Часы на жидких кристаллах мигнули, перескочив
с 11.59 на 12.00, напоминая Хоку, что осталось лишь четыре часа темноты. Он
понимал, что должен убраться из этих мест до рассвета.
- В любом кафе есть туалет, - продолжала она.
Он так и знал, что этот вопрос возникнет снова.
- Неужели вас ничто другое не занимает? По-моему, в вашем положении
надо беспокоиться о более существенных вещах.
- Именно мое положение и не дает мне сосредоточиться ни на чем другом,
кроме самого существенного, - парировала она.
Хок подавил смешок и, резко ускорив ход, круто свернул налево на шоссе.
Он без особого сожаления услышал стон, когда тело женщины швырнуло о сиденье
джипа. К тому времени, как он снизил скорость, ее протестующий возглас уже
смолк, и ему оставалось только еще раз удивиться и задуматься о странном
сочетании в ней дерзкого вызова и детского страха, которые так не вязались с
образом безжалостного убийцы.
Что ж, юмор - это тоже опасное оружие, раз он заставил его ослабить
бдительность. А если добавить к нему трогательную покладистость и
обворожительный голос, Хоку следовало считать ее такой же безвредной, как
пиранью, почуявшую кровь.
Выбравшись на дорогу, ведущую к мосту Сан-Маттео, он решил, что пришло
время дать ей другой повод для размышлений.
- Мы скоро остановимся. Когда это произойдет, я хочу, чтобы вы
рассказали, когда и где должны были передать мое тело Константину.
Он хотел узнать больше, гораздо больше, но для начала этого было
достаточно. Заговорив, она постепенно расскажет и все остальное.
- Ваше тело? - В ее устах почему-то прозвучало отвращение.
Хок проигнорировал оскорбительное презрение.