"Томас Лиготти. Лечебница доктора Локриана" - читать интересную книгу автора

я и мои родители. Вы конечно не помните... мой дед провел последние дни
жизни в комнате на втором этаже, смотря на задворки города, я помню, что
каждый день видел его за окном лечебницы. Он смотрел в окно и никогда не
поворачивался ко мне лицом. Вдруг он начал шептать что-то. "Они спрашивали",
сказал он, "они обвиняли меня, жаловались на то, что никто не излечивался в
этом месте". Он улыбнулся и продолжил. "что заставило их так думать? Ведь
они не смотрели на их лица", нет он сказал глаза. Да, он сказал... "не
смотрели в глаза этих существ, глаза, отражающие мертвую красоту молчания
самой вселенной".
"Так он сказал, потом он рассказал о голосах своих пациентов под его
присмотром. Он шептал, я цитирую: "Чарующая музыка этих голосов повествовала
о высшем безумии планет, которые кружатся как невесомые марионетки,
танцующие во тьме". В голосах этих сумасшедших, как он сказал мне,
возрождались древние тайны".
- Как и все истинные мистериархи, - продолжал мистер Локриан, - мой дед
жаждал невыразимого и неизреченного знания. Для него безумцы являлись
существами, которые поддерживали связь с высшими состояниями бытия,
содержащими фрагменты вечности и магии. Он решил, что безумие не надо
уменьшать, но освобождать - позволить ему жить собственной жизнью.
Результат - существо, жалкое как марионетка, и величественное как звезды,
которое мертво но никогда не умрет, лишенное судьбы, поэтому неуничтожимая,
обладающая полным отсутствием разума, бесконечная пустота есть сущность
всего, что бессмертно. Он проделал в итоге это опыт на себе, достигнув
пространства по ту сторону смерти. Я знаю, что это правда. В своих пациентах
он полностью искоренил оставшиеся в них человеческие качества. Однажды я
вошел в его комнату, застав его сидящим в лучах лунного света у окна. Я
заговорил первым, так как любопытство взяло верх над страхом. "Что ты здесь
делаешь, дедушка?" не оборачиваясь, он медленно ответил: "мы делаем то, что
ты видишь". Конечно, то, что я видел, был старик, одной ногой стоящий в
могиле, но тот, кто выглядывал из его окна и смотрел на окна больницы был
подобен другим нечеловеческим существам, смотрящими в окна. Когда я сообщил
родителям об увиденном, я удивился когда отец рассердился на меня, потому
что я нарушил запрет. Потом он объяснил мне все.
В лучах бледного заходящего солнца появились фигуры. Как будто возникая
из глубин памяти они боролись с тенями и становились видимыми. Их очертания
мерцали как осенние созвездия на черном небе. Они стали заметны с
наступлением ночи повсюду в городе, появляясь в высоких окнах зданий:
комнатах на верхних этажах домов или гостиницы, чердаков.
Их силуэты мерцали как осенние созвездия в черном небе, на их лицах те
же пустые выражения. В своих старых костюмах, они, казалось, были жителями
мертвого города. Улицы города стали темными коридорами музея, где были
выставлены эти восковые кошмары.
В свете дня эти фигуры напоминали деревянных манекенов. Мы решились
рассмотреть комнаты. Но ничего не было обнаружено. Ночью, когда мы начинали
слышать их шаги, мы выходили на улицы. Мы превратились в полуночных бродяг,
странники в своем собственном городе. Но одно имя, одно лицо было известно
всем - это был мистер Харкнесс Локриан, чей взгляд преследовал каждого из
нас.
Пожар несомненно начался в его доме. Мы молча наблюдали, как языки
пламени подбираются к окнам верхних этажей, где видны застывшие как портреты