"Виктор Лихачев. Молитесь за меня" - читать интересную книгу автора

располагались ее дома. Их было много. Но удивительно: иду по деревне
минуту, две - ни одной живой души. Где-то далеко слева услышал голоса.
Ферма. И вот я уже сижу в крошечной комнатке, кругом целые рои мух, но
зато это единственное сухое помещение на ферме. Знаю, что прежде, чем мне
задавать вопросы, надо ответить самому на вопросы других. В данном случае
- двух доярок, которым интересно буквально все. Узнав, что иду издалека
пешком , следует обычная женская реакция: всплескивание руками, меня
начинают жалеть, искренне пытаясь понять, что за злая судьбина заставила
меня скитаться.
После моих объяснений успокаиваются, подсказывают, как лучше идти
дальше, рассказывают о своем житье-бытье, о деревне. Говорят о горьком, но
говорят както обыденно, будто смирившись. О том, что в деревне осталось с
десяток стариков, что коров доить некому, что если они, горемычные, бросят
работу - ферму закроют, что магазин уже закрыли, раз в неделю приезжает
автолавка с хлебом, а за всем остальным приходится ходить в Чернышено, что
дети зовут к себе в город, да как уедешь от родных мест. Ведь какое здесь
приволье и красота, жить бы да жить, но видно судьба такая...
Я слушаю этих женщин, как слушал раньше других, как завтра, послезавтра
услышу третьих. Мужики обычно ругают Горбачева, интересуются, что за
человек Ельцин, можно ли ему верить, а женщины просто смотрят тебе в глаза
и спрашивают: вы, мол, человек городской, можно ли надеяться на что-то
хорошее или уже нет?
Вспоминают, что при Брежневе в магазинах было все. В каких магазинах?
Да в наших, деревенских. Крупы любые, сахара много, конфет любых, печеньев
там разных тоже, про вино и говорить нечего. А сейчас если бы не своя
картошка, капуста да огурцы - хоть с голоду помирай. Что-то начинаю
лепетать, но потом, чувствуя всю фальшь своих слов, замолкаю. Они
понимаючи кивают головами: кто ж сейчас во всем этом разберется?
Елена Сергеевна Гришина вдруг вспоминает, что я с дороги и неплохо бы
молочка попить, но дойка будет через час. "Пока будете ждать, сходите на
могилу к нашей Солдатской Богоматери".
- Солдатской Богоматери?
- Да. А вы разве про Побужничего не знаете?
И оказывается, что медленное умирание Побужа - второй акт трагедии этой
калужской деревни. Первая трагедия произошла зимой сорок первого - сорок
второго года. В один день погибли сотни жителей деревни. Женщины, старики,
дети. Сгорели заживо, расстреляны. Побуж - это русская Хатынь. Мне
говорят, что есть книги о трагедии. Но я прошу рассказать мне о том, что
произошло пятьдесят лет тому назад, тем более, Елена Сергеевна - очевидец
тех событий. Есть две версии случившегося. По одной, причиной всему -
деревенский дурачок, обливший водой труп немца ( их много лежало по полям,
бои были тяжкие) и вместе с ребятишками использовавший его для катания с
гор. По другой, все дело в заблудившемся отряде красноармейцев, которым
дали приют. А в деревне жил переводчик, предатель, поспешивший в ближайшую
деревню, где стояла немецкая часть, сообщить об этом своим хозяевам.
Расправа над ничем не повинными людьми была страшной.
Большинство сгорело в своих домах. Кто пытался укрыться в немногих
кирпичных строениях, тех расстреливали. Детей бросали в колодец. Спастись
удалось немногим...
Братскую могилу невозможно увидеть издали. Прибрежные деревья,