"Альберт Анатольевич Лиханов. Лабиринт " - читать интересную книгу автора

показывали, сразу забылось.
Ребята хвалили картину, другим она понравилась, особенно Цыпе, который
вообще любил все военное, а Толик молчал, чтоб зря не спорить. Кому-то там
нравится, а ему нет - что поделаешь, у каждого свои вкусы. На углу он вышел
из пары - Изольда Павловна всегда их водила парами - и отпросился домой,
потому что ему пора было сворачивать. Изольда Павловна кивнула, она любила
порядок, и Толик пошел домой.
На улице уже стемнело, все-таки зима, и теперь темнеет раньше, а может
быть, это только казалось из-за низких-низких туч.
Толик загляделся на тучи, они были какие-то странные сегодня. Одна -
серая, грязная, как половая тряпка, - ползла вперед, а другая уже не
ползла, а неслась ей навстречу, как будто машина разогналась. Вот-вот
столкнутся. Но тучи не столкнулись. Они летели стаями друг над другом,
будто волшебные птицы, серые и злые.
Толик шел, задрав голову вверх, и вдруг совсем неожиданно услышал
знакомые голоса. Он огляделся и увидел прямо перед собой, в каких-нибудь
пяти шагах, маму и отца. Они шли впереди него.
Толик обрадовался, решил подкрасться к ним незаметно, а потом
броситься сзади, зарычать.
Так и сделал. Подкрался. След в след за ними пошел и совсем уже
приготовился прыгнуть, как вдруг услышал, что отец маме встревоженно
сказал:
- Ну хорошо, сегодня я уступлю, а завтра что будет? Да разве не видишь
ты, что так жить нельзя?
Толик ничего не понял, налетел, зарычал, как тигр, думал, отец и мама
обрадуются, но они только вздрогнули и посмотрели на Толика чужими глазами.
- Откуда ты взялся? - спросила мама, хотя отлично знала, что весь
класс идет сегодня в кино, и добавила, не дождавшись ответа: - Иди, мы
скоро придем.
Они повернулись, пошли дальше по улице, и у Толика даже запершило в
горле - так стало ему обидно. Отец и мать будто и не заметили, что Толик к
ним подходил. Глаза у обоих словно пустые, о чем-то там своем думают.
Толик двинулся к дому и вдруг вспомнил, как несколько дней назад
забежал он домой со двора - воды напиться. Мама и отец молчат теперь
всегда, а тут сидели рядышком. Толик вошел, мама замолчала на полуслове,
отвернулась, стала сморкаться и глаза вытирать, а отец папироску в руке
крутил - табак из нее сыпался. Пока Толик с графином возился, воду наливал,
мама ни к селу ни к городу сказала, что пахнет чем-то, что, наверное, опять
соседка тетя Поля сплавила молоко на кухне, и вышла в коридор.
Толик пил воду, косился сквозь стакан на отца. Тот смотрел,
уставившись, как бабка, в одну точку, о чем-то думал напряженно и не
услышал, когда Толик спросил, где баба Шура. Пришлось повторить громко.
Отец встрепенулся, ответил, что ушла в магазин. Толик вышел в коридор,
принюхался. Горелым молоком не пахло.
Значит, выдумала мама. Просто так сказала, чтоб из комнаты выйти.
Тогда Толик это просто заметил, а сейчас, когда отец с матерью его от
себя прогнали, вдруг все понял.
Вон оно, значит, что...
Обида Толикина разом пропала. Да и какая может быть обида, если тут
такое творится!