"Альберт Анатольевич Лиханов. Детская библиотека " - читать интересную книгу автора

которого я прочертил по линейке цветной рант, а в середину вписал имя
автора и название.
Когда все было готово и для верности бабушка прошлась по новой
обложке горячим утюгом, чтобы было глаже и красивее, я отправился в
библиотеку.
На дверях висел замок, а за стеклом большого окна, приклееенная с той
стороны, белела записка: "Библиотека временно закрыта".
Я вернулся домой и тут же обнаружил: мне нечем заняться. Книга
отнимала все мое свободное время, и я уже отвык без дела болтаться на
улице.
Я потоптался по комнате, заглянул к бабушке за загородку, где она
постукивала кастрюлями, полистал еще раз "Что я видел" и, помаявшись,
присел у этажерки. Книги, которые были у нас, читал до войны отец,
кажется, к ним не прикасались с тех пор, если не считать, что бабушка
елозила по ним раз в неделю влажной тряпкой.
Я вытащил их, принялся перелистывать, но все они были учебниками с
непонятными чертежами. Лишь одна показалась мне необыкновенной. Прежде
всего своей толщиной. Таких толстых книг я еще не видел, и можно только
удивляться этому обстоятельству - ведь она лежала тут, в моем доме, прямо
под носом. Один ее корешок мог бы быть обложкой для целой книги, и весила
она - ого! - наверное, несколько килограммов. Второе, что понравилось
мне, - название. Может, этот роман и для взрослых, но явно, что про
сокровища, ведь книга называлась "Капитал".
Я выложил ее на стол - сидеть с ней у печки было неудобно, - накинул
на себя платок и открыл первую страницу.
Медленно, возвращаясь не один раз к началу каждою предложения, я
прочитал первую страницу и ничего не понял. Однако эта непонятность
успокаивала и, кажется, согревала. Я задумался, потом облокотился на книгу
и незаметно уснул.
Проснулся я от взгляда. Напротив меня сидела мама, прямо в пальто,
глядела на меня, а у самой из глаз слезы капали.
Я снова перепугался, спросонья еще больше, воскликнул:
- Что еще!
- Ничего, ничего, - успокоила меня мама, вытирая слезы, - вот гляжу
на тебя и плачу, маленький ты мой. Чего читаешь-то?
Больше всего я не любил, когда меня называли маленьким. Или считали
таким.
- Про сокровища! - строго ответил я.
Мама подошла ко мне, поцеловала в макушку, мягко отняла книгу и
поставила на этажерку.
- Это читать тебе еще рано, - сказала она, стараясь говорить
необидно. - А вот то, что у нас книг дома нет, просто стыдно.
Пришла бабушка - в фартуке, с закатанными рукавами, сложила руки на
груди, спросила, вздохнув:
- Где же их теперь возьмешь? Пока пусть ходит в библиотеку.
Чего они так всполошились, я не понял. Сказал, что, наверное, Татьяна
Львовна заболела, библиотека на замке, надо будет спросить Артура.
Но назавтра Артура я не увидел. Переменки две просто разыскивал его,
а на третью подошел к первой встречной четверокласснице и спросил, где он.
Я всегда предпочитал говорить с девчонками, если что-то хотел узнать: они