"Альберт Анатольевич Лиханов. Паводок (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Мне хотелось бы узнать ваше мнение о людях Гусева. Я думаю, это
поможет восстановить картину их психологического состояния в то время.
- Гусев - человек опытный, лесовик, но не очень далекий.
Образование - техникум. Привык выполнять работу "от" и "до". Радист у них
новенький, совсем мальчишка, маменькин сынок. Я думаю, во многом виноват
он. Если бы по его неопытности не упала антенна...
- Дальше.
- Про Орлова я вам говорил, знаю его плохо. Он только начинал. Все,
что знаю о нем, - учились в одном институте. Новичок, и этим все сказано.
- Там был еще один.
- Да, рабочий. Забыл его фамилию.
- Симонов.
- Точно, Симонов. Однофамилец поэта. Как это я...
- Он, кажется, был в заключении?
- Вот-вот. Темный тип, хотя мы вынуждены брать и таких, не хватает
людей. Думаю, в общем, контингент группы не блистал. Поэтому так и
случилось.
- Словом, вы считаете, что психологическая обстановка в группе не
была идеальной.
- Мягко говоря...
- И это - одна из причин?
- Весьма существенных.


24 мая. 14 часов

НИКОЛАЙ СИМОНОВ

Он шел первым, торя тропу к триангуляционной вышке. Идти было трудно,
рыхлый снег проваливался до самой земли под тяжестью тела и тяжестью
груза: за плечами висел штатив для прибора, а сам прибор, болтаясь на
груди в неудобном футляре, оттягивал шею.
Идти было тяжело, но еще тяжелей было на душе, словно камень давил -
как в тот день.
Но в тот день были причины, опять они полаялись с Кланькой, оттого он
и пива выпил, и бутылку взял, хотя ее и не открывал, - да какой прок, что
не открывал, к делу ее, однако, пришили. В общем, тогда камень давил
справедливо, теперь же все это ерунда, одни впечатления, их надо топить -
эти впечатления, чтоб не перли, иначе - худо дело, это уж он испытывал сто
раз на проклятой отсидке. Но тогда была отсидка, какое-никакое, а
заключение. Здесь же - другое дело, воля, хорошая работа, денежная, и
ребята, слава богу, толковые, хорошие ребятишки, век бы с ними вековать,
таскаться вот так по тайге и не вспоминать никогда эту Кланьку, быльем все
оно зарасти, кабы не Шурик белобрысый, кабы не Санька его, Александр
Николаевич Симонов, ученик третьего класса, девяти с половиной лет от
роду...
Снег шуршал, проваливаясь. Выбирая сапоги, Симонов видел, как капала
с них вода, слышал, как чавкала она под снежным прикрытием, промывая там,
на глубине, извилистые дорожки. Это особенно чувствовалось в низинках: там