"Альберт Анатольевич Лиханов. Осенняя ярмарка (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

И место для нее в чуланчике он уже обозначил, приметил подходящий
крюк.
Опустив голову, краем глаза поглядывая на деревяшку с надетым на нее
поношенным резиновым наконечником, не смягчавшим стука, Василий Лукич
торопился на ярмарку, чтобы, покончив наконец с делами, убраться поскорее
из этого чужого ему города, где живут чужие люди, чтобы можно было, уже не
стыдясь, не пряча глаза за свое уродство, сесть в пригородный вагон, среди
своего деревенского народа, заглянуть за окно, забыться, разглядывая
крутящуюся вокруг себя пеструю осеннюю землю...


2

Ярмарка была ненастоящая, городская - без длинных тесовых столов, на
которых грудятся грибы, толпятся туеса с медом или топленым сибирским
маслом. Одно название что ярмарка - фанерные, худо крашенные ларьки с
цветастыми крышами, выстроенные как попало, и в каждом почти непременно
разный бабий стыд, вывешенный на веревочки. Трусы и лифчики полощутся на
ветру, лезут в глаза, застилая темное нутро ларьков. Василий Лукич
проходит мимо них, крякая в неудовольствии, не переставая удивляться
городскому бесстыдству. Что ж, он не красная девица, любой товар, самый
что ни на есть нательный, торговать надо, но не так же. Вон и у них в
сельпо поддевки разные есть, но по-людски, в отдалении, не полощут перед
носом, на застят свет.
Впрочем, фанерные ларьки скоро кончились, пошли павильончики, вроде
пивных, куда надо входить и где товар продается по целевому назначению.
Ярмарка получалась вроде маленького города в большом городе с такими же
правилами, и Василий Лукич ободрился, потому как в павильончиках, где
торговали вещами целевого назначения - пальто так пальто, ботинки так
ботинки, - и можно лишь было сыскать надобное быстро, без хлопот и дальних
городских перегонов.
Особых покупок Василий Лукич делать не собирался, все, что необходимо
поперед всего - соль там, или сахар, или всевозможные крупы, - Ксеша брала
в сельпо, не голодные ныне годы, продукты его не интересовали. Хотелось
взять шапку для себя - зимнюю, желательно меховую, так как брать пушнину,
хотя бы и на такое малое удовольствие, как шапка, Василий Лукич никогда не
решался. Да и как можно об этом думать, раз белку в его кварталах, как и
во многих других, из-за недорода шишки вот уже несколько сезонов брать
запрещено! Другой бы лесовик смастерил, ничего, нашел бы обход, но Василий
Лукич давно наметил затратить в городе лишнюю двадцатку. Старая шапка,
прямо сказать, поистрепалась, да еще и подрал ее на утиных радостях
докторов лягаш.
Однако шапка была малым делом, главное ж Василий Лукич затеял
посерьезнее, с таинкой. Хотел он приглядеть что-нибудь Ксеше к одному
необыкновенному дню.
Ксеша, понятно, удивится подарку, потому что ведь этот день
праздничный не для нее - для него: пятьдесят лет стукнет на ледостав -
пятьдесят, подумать он мог ли! - и подарки полагаются по правилам
имениннику. Но нет, Василий Лукич задумал в этот день подарить что-то
памятное именно ей, Ксеше, и вынашивал это свое намерение с особым