"Альберт Лиханов. Собрание сочинений в 4-х томах Том 3" - читать интересную книгу автора

бритва, финкой прямо в сердце.
Дома он занимался этим за мзду - приличную долю мяса или за выпивку, и
все, кто держал в округе скот, знали Сергея Ивановича как мастера этого
дела.
Здесь Храбриков свежевал дичь тоже не зазря. Была у него, задетого
однажды Кирьяновым, обозванного едва ли не жуликом, одна своя идейка, вроде
бы как страховка на мало ли какой случай.
Для этой своей страховки он купил за двугривенный жестянку с зубным
порошком, порошок вытряхнул за ненадобностью - своих зубов у Храбрикова не
было, только протезы, обе челюсти, - и в эту жестянку клал искомое.
"Сучий ты сын, - думал он всегда в таких случаях о Кирьянове, мальчишка
сопливый, нашел кого оскорблять", - и, свежуя туши лосей, первым делом
выковыривал из них кирьяновские пули, кладя в коробку из-под зубного
порошка.
Никто никогда на это занятие его не обращал внимания. Храбриков
помаленьку заполнял коробку, мечтал набить ее полной, а потому и шутил в
своем стиле, как пошутил сегодня.
Когда вертолет приземлился на прогалине, где лежал убитый, как они
думали, лось, зверь был еще жив.
Испуганный грохотом винтов, он приподнялся на согнутые передние ноги,
жалостливо крича.
- Ишь ты! - сказал Кирьянов, сдергивая с плеча карабин. - Живучий!
Понимая, что будет дальше, Храбриков улыбнулся, шагнул к начальнику,
тронул его за рукав и просительно сказал:
- Дайте я, Петр Петрович, а! Стрелок из меня никудышный, так хоть
малость поупражняюсь.
Кирьянов снисходительно улыбнулся, хлопнул его больно по спине и
протянул оружие.
Не к месту крадучись, Храбриков пошел к лосю на верное расстояние и,
целясь в холку, дал три выстрела. Зверь рухнул, не издавая больше никаких
звуков, но был еще жив, мотал широкой мордой.
- Что ты, как хорек, крадешься! - крикнул Кирьянов Храбрикову. - У него
позвоночник перебит!
Экспедитор хихикнул, подступил еще на пару шагов. "А то я не знаю,
ответил про себя Кирьянову, - был бы не перебитый, так и полез бы я тебе на
рожон!" Он прицелился снова и, чувствуя больные толчки выстрелов, закончил
обойму.
Вчетвером они принялись втягивать матерого лося в кабину, кантуя его,
кряхтя и надсаживаясь, потому что туша не проходила в неширокую дверь. Лось
не шел, не помогала даже кирьяновская мощь, они отступились, закурив,
соображая, как быть.
- А ну-ка, орлы, - подумав, засуетился Храбриков, глазки его
засверкали, дряблые щеки порозовели. - Не найдется ли топора?
Топор нашелся, и Храбриков изложил свою идею - простою до гениальности.
- Бревно кабы не полезло, как поступили? - спросил он, изображая
сметливого простоватого мужика. - Распилили, разрубили. Вот и мы его
разрубим. - Он засучил рукава, похихикивая. Теперь настала его пора, он умел
это, хотя, признаться, такого еще не приходилось.
Кирьянов скривился, сказал:
- Ну и мясник ты, дядя! - но протестовать не стал. Отошел вместе с