"Владимир Лиман. Быстрые сны" - читать интересную книгу автора

платформе, но было уже поздно думать о том, показалось мне это или нет, я
уже поднимался вверх, цепляясь за проржавевшие поручни подъемника...


Телефон звонил уже достаточно долго, но я все никак не мог заставить
себя проснуться. Я понимал, что звонит телефон, понимал, что необходимо
проснуться, но ничего не мог с собой поделать - сон вцепился в меня своими
липкими лапами и не отпускал. Борьба утомила меня, и я сдался. Сдался и
телефон. И в последнюю секунду, когда я уже падал в объятья забытья, у
меня перед глазами промелькнул то ли короткий сон, то ли смутное
воспоминание - я встаю, подымаю трубку и смотрю на часы, которые
показывают половину шестого утра последнего воскресенья мая...


- Мне кажется, в этом доме полно подозрительных. Пошли прикончим
сволочей.
- Да откуда им тут взяться, это же дом слепых, не видишь, что ли,
черный квадрат над дверью?
- На вот, глотни пару глотков из фляги, сразу поймешь, что здесь
что-то подозрительное.
- Ну ладно, подозрительное так подозрительное, пошли.
Их трое, они в десяти метрах от нас, на той стороне улицы. И как это
они до сих пор не могут привыкнуть, что их тоже уничтожают.
Перевожу прицел на левого. Справа Ини приподнимает оружие. Ей еще нет
и двадцати, но она уже совсем седая. На ее глазах мовы изнасиловали и
убили мать и младшую сестренку, мы тогда подоспели, когда подошла как раз
ее очередь...
- Бей по правому, - говорю я одними губами и, не глядя на нее, вжимаю
стартовые клавиши в рукоять пистолета...
Двое крайних мовов медленно оседают, цепляясь за стены, но средний
успевает обернуться и выстрелить на миг раньше меня... Я еще успеваю
подумать, как хорошо их выдрессировали стрелять на звук, и понимаю, что
произошло что-то страшное. Рука Ини вцепилась мне в предплечье, я гляжу на
нее и вижу то, чего никогда не хотел бы видеть - ее широко раскрытые
мертвые глаза и улыбка, улыбка облегчения на ее юном и прекрасном лице...
И я, понимая, что все кончено, все-таки шепчу ей в лицо то, о чем я не
признавался даже себе... Люблю, люблю, люблю...
Справа из-за поворота появляются десять мовов - усиленный ночной
патруль. Слезы льются из моих глаз и мешают целиться. Стреляю, не целясь,
стреляю даже тогда, когда все десять уже лежат, стреляю, пока наконец все
заряды не выпущены... Тогда беру Ини на руки и несу, несу в проходной
двор, оттуда на второй ярус и опять вниз. Бегу, и что-то тяжелое и жесткое
бьет меня по ногам. На мгновение останавливаюсь и вижу, что это тяжелый
диверсионный пистолет, который еще сжимает мертвая рука Ини...


Площадь Трех Оплавленных Домов лежит передо мной - тихая и гладкая.
Кто дал ей такое название? Никогда бы не подумал, что эти три почти
правильных полушария можно было бы назвать домами. Да и были ли эти дома
даже тогда, когда город еще жил, когда по этой площади ходили люди? Ничто