"Эдуард Лимонов. Анатомия героя " - читать интересную книгу автора

Живя жизнью солдата, я не избег встреч с беженцами. Сочувствуя старикам
и детям, я все же человек казармы, потому беженцев мне всегда очень жалко и
они вызывают во мне дикую тоску. Дети, женщины, старики в центре "Красного
Креста" в Бргут и в школе в селе Белине: скученные в классных комнатах,
сидят и лежат на матрасах. Все со злобой и гневом говорят о предательстве
UNPRAFOR. "Почему они нас не защитили?" Испытывают особую неприязнь к
французскому контингенту. В городе Обровац командир майор Допудж
рассказывает мне детали.
Согласно майору, французский контингент (среди французов было несколько
офицеров хорватского происхождения), симпатизируя хорватам, поставлял им
разведывательные данные о сербских позициях. Более того, французы глушили
телефонную связь между отдельными отрядами сербов в течение трех дней. Майор
просил французских военных: "Не мешайте нам!", но глушение продолжалось. Еще
более серьезная акция: французы, согласно майору, дали три своих
бронетранспортера (белых, с буквами UN) хорватам, и те заехали на БТРах,
неузнанные, в тыл к сербам. Сербские солдаты, думая что приехал UNPRAFOR,
вышли без оружия, и были убитые и пленные. И сегодня десятеро из этих солдат
все еще находятся в тюрьме в Задаре. Еще 24 сербских солдата (из них две
женщины) погибли в Лика, потому что французы пропустили туда хорватов. Майор
признается, что едва устоял против искушения открыть огонь из гаубиц по
французскому контингенту, дабы отомстить за смерть своих солдат. "Удержался,
не захотел стрелять по двадцатилетним детям. Французские солдаты не
виноваты, виновато их командование и правительство Франции. Потерянные пять
километров мы вернем".
Французы располагались в нескольких местах: часть (командный пункт) в
отеле "Плитвице", в Масленице, часть в местечке Рованьска (это там хорваты
получили БТРы), военная полиция помещалась в устье реки Каришница, на
изумрудном берегу Каринского моря (глубокий залив Адриатики), и в казарме в
Бенковац. В Бенковац (французы уехали оттуда уже 23 февраля, бежали)
осталась их карта, где обозначены направления ударов хорватской армии. Карту
нашли вселившиеся в здание после французов кенийцы. Майор Допудж сказал, что
готов подтвердить свои показания под присягой.
В свете этих фактов загадочная немилость, в которую вдруг попал (тотчас
после возвращения Миттерана из последнего визита в Югославию) Пьер Жокс,
представляется менее загадочной. Не послужило ли причиной увольнения
министра обороны (друга и партийного соратника Миттерана) поведение
французского контингента в Крайине? Хорватское наступление нанесло
несомненный ущерб политике Запада в бывшей Югославии. А никаких других
военных операций французская армия в это время не вела. Что узнал Миттеран
там, "на террене", и от кого узнал? От генерала Филиппа Марийона? Предмет
для размышлений. Как бы там ни было, наши Рэмбо бежали, побросав белые
домики, испортив надолго французскую репутацию в этом районе. UNPRAFOR здесь
ненавидимая военная сила. (Тогда как до 22 января все было как раз наоборот.
Войска UN пользовались в этом районе куда большим уважением, чем где бы то
ни было на сербских землях). Исключение - контингент из Кении. Кенийский
поручик лег на дорогу перед хорватским танком, не желая пропустить его.
Поручик был жестоко избит, ему сломали четыре ребра и бросили в тюрьму.
Историю UNPRAFOR замял, не желая раздражать хорватскую сторону.
Меня повсюду спрашивают: "Когда Россия будет нам помогать?" Беженцы в
центре в Бргут, обступив меня, зло кричали: "Почему вы не скинете вашу