"Эдуард Лимонов. Чужой в незнакомом городе" - читать интересную книгу автора

религий в одну, к преодолению разобщения, к уничтожению религиозных
распрей..."
Борщаговский улыбнулся половиной лица, обращенной ко мне, и подмигнул
мне соответствующим глазом.
"... таким образом, удовлетворяя тщеславие богатых и сильных мира сего,
мы однако, преследуем благие и праведные цели..." - закончил "экселенс". Он
пристально посмотрел нa меня, и я почувствовал его сильный взгляд давлением
на лобной кости. Может быть он хотел прочесть мои мысли?
"Я хочу продемонстрировать вам, что мы можем предложить мистеру
Барышникофф". Он взял со стола колокольчик и коротко позвонил.
Одни из дверей открылись и вошел пожилой тип в красной жилетке, белой
рубашке с бабочкой и черных брюках. Лысый. Перед собой, прижав к животу, он
нес длинный ящик. Поставил его на стол передо мной. Под стеклянной крышкой
на черном бархате покоилась красивая шпага, старинная шляпа-треуголка и
орден.
"Спасибо, Леон. - Экселянс встал и приблизился ко мне. - Видите: четыре
расширяющиеся к концам ветки. Мальтийский крест. Редкая и ценящаяся
знатоками, награда. Черчилль имел Мальтийский крест..." "Наш император Павел
1-ый был магистром мальтийских рыцарей, - вспомнил я. - Кажется последним.
Рыцари избрали его, надеясь что он поможет им освободиться от французов."
"Неплохо, - одобрил мои знания "экселенс". - Именно поэтому, моей
первой же идеей было предложить вашему соотечественнику Барышникофф именно
Мальтийский крест. Я предположил, что русский, он должен знать историю Павла
Первого и рыцарей Мальтийского креста. Комплектом к ордену служит шпага и
треуголка. Как вы видите, шпага убрана у рукояти полудрагоценными камнями,
так что в дополнение к вещи, льстящей его тщеславию, он получи еще и
красивую вещь."
Я представил себе маленького Мишу, пришедшего в гости к друзьям пэдэ -
балетному критику Владимиру и танцору Лешке Кранцу с шпагой, волочащейся по
тротуару Коломбус-авеню, по ступеням их лестницы до самого четвертого этажа,
и улыбнулся.
Экселенс истолковал улыбку по-своему. "Леон! - Красножилеточный
выступил из-за наших спин. - Орден Подвязки!" Леон осторожно поднял ящик и
унес его.
Продемонстрировав три ящика, "экселенс" (ловко свернув их в трубочку и
стянув резинкой) вручил мне десяток цветных плакатов с изображением орденов,
и выставил нас с Борщаговским за дверь, 3a нами защелкнулись несколько
замков.
"Во, бля, жулик! - воскликнул Борщаговский, когда мы оказались на
улице. - Fond-raising, как же, на хуй! Мани он кладет себе в карман. Я вот
жулик, так я этого не скрываю и горжусь этим. А он, падла религиозная, под
благородного честнягу подделывается, спасителя человечества! Все они
одинаковы, маленький, что поп, что прист, что рабай, ну их на хуй всех..."
"Я так понимаю, что он не для меня старался, но чтобы я пересказал его
речь Барышникову... А что это за тип был в красном жилете? Слуга его, что
ли?"
"Батлер" он его называет. И "кадиллак" он жулику водит. У меня такое
впечатление, что когда оба помоложе были, то веселые ребята в одной постели
спали. Ха-га. К шестидесяти страсти поутихли...
Мы расстались с Борщаговским на углу у кафе-шопа. Там же где