"Эдуард Лимонов. Чужой в незнакомом городе" - читать интересную книгу автора

говнюк. Но умирать за Французскую Республику в восьмидесятые годы 20-го
века, когда всем все равно, - удовольствие небольшое. Представь себе, он там
сидит в подземелье, прикованный наручниками к радиатору, и готовясь умереть,
представляет себе, как спускается теплый летний вечер на бульвар
Сэнт-Жэрмэн... Как отправляются в рестораны пары, как к ночи разбредаются в
постели с хорошенькими грудастыми девочками его более удачливые коллеги:
Митчелл, Гинзбург, Джонни *..." "Но нет! - орет Шатэн. - Я не желаю умирать
за Французскую республику в то время как другие за нее не умирают!"
______________
* Т.е. певец Джонни Холидей.

"Зачем ему умирать за Французскую Республику, Ален? Пусть умрет за
себя. Неужели ему не стыдно выглядеть перед всей страной жалким трусом -
просителем, покорно читая написанный его тюремщиками текст. Да обыкновенный
вор из тюрьмы Сантэ имеет больше гордости и чувства чести. Под прикрытием
ядерного щита западные мужчины разучились быть мужчинами. А "Фу дэ Дье" не
разучились. Посмотри, как они себя ведут на наших процессах, Ален. Я не
сочувствую их целям, но я сочувствую их поведению. Они, из слаборазвитых
стран, еще дорожат своей честью. Они редко раскалываются. Ты видел, с каким
презрением глядел Абдалла на своих судей?"
Через три недели оппозиция пришла к власти. Zondages *приписали это
обстоятельство, как всегда, состоянию экономики. Мы с Аденом приписали эту
победу спине мадам Шатэн. Телезритель голосовал за ее понурую спину жертвы.
Сочувствуя ей и может быть отождествляя себя с нею.
______________
* Опросы общественного мнения.

Через еще два недели "Отаж Франсэ Жан Шатэн " был высажен на той же
авеню Абдель Насэр в Бейруте, на которой его в свое время схватили. Через
сутки Новый Премьер Министр встречал его в аэропорту Буржэ. Вместе с детьми
Шатэна, собачкой и мадам Шатэн в кожаной куртке. Выглядела она ужасно. Может
быть заболела. Впоследствии оказалось, что это было последнее появление
мадам Шатэн перед телезрителями.
Через год, в РТТ, где Ален работает, ему сообщили, что Шатэны
развелись. Но ни теле ни прессу это событие уже не заинтересовало.

Моральное превосходство

О том что поляк стал римским папой, мы узнали вгрызаясь в скалистый
грунт под домом мадам Маргариты. Мы, это местные, - форэмэн Майкл Шлоссэ,
рабочий Джордж, рабочий Билл, и я - неквалифицированная рабочая сила из
Нью-Йорк Сити. Как солдаты в только что начатом окопе, стоя на коленях мы
швыряли землю и камни на транспортер, его привезли нам только что в
чудовищно большом траке из столицы штата, - Олбани. С транспортера земля и
камни падали в подставленную тачку. Олбанский трак, еще не покинул двора, а
Майкл уже раздал нам лопаты, Транспортер, объяснил он, будет обходиться
"нам" каждый день в казавшуюся ему чрезмерной цифру долларов.
Скала спутала цифры долларов и трудочасов, и трудодней, - все подсчеты
Майкла. Именно в момент, когда худой, жилистый Майкл прыгнул к нам, чтобы
показать как следует обойтись с объявившейся под нами скалой, транзистор