"Эдуард Лимонов. Чужой в незнакомом городе" - читать интересную книгу автора

быстрый и нетерпеливый я предпочитаю встречаться для бесед по разные стороны
рабочих, а не кафэ или обеденных столов. Посему выбирание заведения всегда
стоит мне психологических усилий. Мне нужно было недорогое (не следует
попусту тратить мани на еду, Эдвард. В восемь часов у тебя встреча с
человеком, который будет твоим интервьюэром завтра на бук-фэр, запланирован
обед.), но туземное (посещать незнакомый город и пить знакомый алкоголь и
есть знакомую пищу глупо, Эдвард!) заведение. Я выбрал желтое здание
полностью занятое мощной таверной: двери сияли медью - а медь всегда внушает
мне доверие. Я опустился на одну из трех граней диванчика за стол,
рассчитанный на большую компанию.
Увы, мне пришлось пить импортный Гиннес (фуй, ты же не в Дублине,
Эдвард!), так как английский официанта оказался недостаточно развитым для
того, чтобы понять, что я хочу местного темного пива. Французский, я по
совету Мириамм решил не употреблять. В этой части этой северной страны не
любят франсэ, веками старавшихся подчинить себе местное население.
Нетерпеливо подрагивая коленом под белым фартуком, молодой человек объявил
мне, что в их меню нет hot-sausage, но что он может принести мне сэндвич с
sausage. Я сказал, что "ОК, неси", и попросил его еще об одном Гиннесе.
Большой, умеренно рокотал на местном языке зал. От соседнего стола, наглая,
звучала речь янки. Поверх местного наречия, громкая, как язык оккупантов. Я
бессмысленно подвигал бокал с Гиннесом по столу, то-есть задумался.
...Сын простых русских людей из крошечных городков куда меньше этого
(прославленного культурой, бывшего некогда финансовой столицей Европы) попал
я на Вапперстраат . Мог бы не появиться в их городе, но появился. Выпил два
Гиннеса, когда принесут, стану есть сэндвич с сосидж. Заплачу, пополню
несколькими монетами кассу города. Как они тут живут, каковы их интересы?
Разумеется, я понимаю, что употреблять словечко "их" в качестве заменителя
для населения свыше двухсот тысяч человек - вынужденное обобщение. Едят,
спят, работают, пьют пиво, совокупляются (тоже вынужденное обобщение,
Эдвард!), увлечены как и большая часть населения планеты детскими волнениями
прогресса. Прогресс придуман, чтобы не бояться смерти? Да. Но каждый
придумал себе еще и личную иллюзию - защиту от смерти: детей, работу,
гомосексуальность, изобретательство. В сущности чем наши города отличаются
от Death Row * американских тюрем? Ответ: они комфортабельнее. Лишь самурай
17 века Йоши Ямамото спокойный и веселый советует ежедневно думать о смерти
глубоко и долго, европейская цивилизация трусливо старается забыть о ней.
Немужественное решение проблемы...
______________
* Отделение приговоренных к смерти.

Янки (четверо) ушли. За "их" стол уселась пара приличных седых женщин в
ворсистых пальто, с крупного размера сумками и несколькими пакетами.
Последовал негромкий разговор между ними, может быть и неинтеллигентными
дамами, но цивилизованными, то-есть привыкшими к жизни в коллективе города.
Разумно соблюдающими социальный контракт. "Если все станут громко
разговаривать, герр Эдвард, то будет неудобно жить..."
Я напомнил парню в фартуке о сосидж-сэндвиче. Он принес мне кусок булки
с вложенными в него шестью кружками салами. Я не принадлежу к породе
высказывающих недовольство. Я укусил неприглядный сухой сэндвич и съел его
весь до крошки. Вспоминая Гогена, который вынужден был питаться на Таити