"Астрид Линдгрен. Самуэль Август из Севедсторпа и Ханна из Хульта (Повесть) " - читать интересную книгу автора

заслужил его. Но Ханна тогда еще не была готова так, сразу, дать ответ... Но
все же ответ этот значил для него так много, что он не зря называл эту
скамейку местом, где зажглась звезда его надежды. И в эту метель он заслужил
поцелуй, первый в их жизни.
А что было с монограммой? Он в конце концов получил ее, Ханна сама
пришила ее к его шляпе. Стоя. А Самуэль Август стоял рядом и светил ей
спичками, обжигая пальцы. Вечер был тогда темный, а любовь их - бездомная.
Лишь в тысяча девятьсот пятом году у него появился по-настоящему
собственный дом, а до того пришлось ему довольствоваться лишь письмами да
короткими встречами. Эти письма и теперь хранятся в маленькой коричневой
квадратной шкатулке, они лежат там семь десятилетий. Можно сказать, что это
удивительные письма, зная, что писали их люди, ходившие в маленькую сельскую
школу через день в течение шести лет. Они написаны красивым почерком,
особенно ее письма, и ошибок в них очень мало. Что же до содержания, то это,
разумеется, обычные любовные письма, интересные лишь для тех, кому они
адресованы. Но коль скоро мне хочется рассказать эту любовную историю
последовательно и со всеми наивными подробностями, которые мне особенно
дороги, ибо, рассказывая о них, я слышу голос своего отца, приведу несколько
выдержек из писем, хранящихся в коричневой шкатулке. Я назвала бы их:
"Образцы стиля писем деревенской влюбленной пары начала двадцатого века, а
также картинки из их повседневной жизни". Тот, кто не хочет читать чужие
любовные письма, может пропустить эти строки.
Первое письмо, написанное Самуэлем Августом после вечера на скамейке
под плакучим ясенем, полно благодарности "за каждую нашу встречу, когда ты
была в Виммербю". "С той самой поры не было дня и даже часа, когда бы я не
думал о тебе, дорогая моя, - пишет он дальше. - Питаю надежду, что и ты не
забудешь меня, что я буду как бы покоиться в твоем сердце, ты для меня идеал
среди женщин". И в конце письма: "О ненаглядная моя, не сомневайся в моей
любви, ибо она тверда, как скала".
А подпись более спокойная:
"Искренне твой С. А. Эрикссон".
В письме, написанном позднее, той же весной, после приезда Ханны в Нэс,
он пишет:
"Не могу описать словами, как люблю тебя, я говорить красиво не умею,
уж ты прости меня. Не дал мне Господь дара, каковым наградил других. Но
когда наши взгляды встречаются, разве не говорят они тогда языком любви? Я
уверен, что так оно и есть, а что думаешь ты? Верная любовь живет в
спокойной груди. По мне, любовь, которая не бушует сильно, а растет и
крепнет спокойно и разумно, лучше той, что пылает огнем".
На это письмо Ханна отвечает:
"Ты желаешь, чтобы я приехала в Нэс и осталась там, спасибо тебе на
том! Отвечу тебе, что надеюсь и уповаю на всеведущего Господа на Его святую
волю, которой нам должно подчиняться. Правда, твоя верная любовь живет в
спокойной груди, и мы с тобой можем понять друг друга без цветистых слов, и
коли мне суждено быть рядом с тобой, я желаю стать тебе верным другом.
Однако нам надлежит непременно лучше и надежнее узнать друг друга".
Читая эти письма, можно заподозрить, что Ханна прячется за всеведущего
Господа, потому что сама точно не знает, чего хочет. Но в то же время она
рада тому, что кто-то так сильно любит ее, и дарит Самуэлю Августу
одно-другое словечко, которым он живет.