"Мэган Линдхольм. Пой вместе с ветром (Заклинательницы ветров-1) " - читать интересную книгу автора

литься, щедрыми горстями умывая руки, лицо, а потом и голову. Кое как
отмывшись от грязи, она принялась жадно пить. Прохладная вода пробудила к
жизни ее плечо: боль жгла, как раскаленное железо, загнанное глубоко в
тело. С трудом разогнувшись, Ки завернула краник, "потом безвольно осела
наземь прямо посреди мокрого пятна, оставленного ее умыванием.
Плечо начало распухать, рукав кожаной куртки сделался тесен. Нужно
найти помощь, пока она окончательно не ослабела. Ки с трудом вскарабкалась
по высокому желтому колесу фургона на дощатое сиденье. За ним находилась
кабинка, в которой она, возчица, жила и содержала свое хозяйство. Ки
неуклюже забралась внутрь, постаравшись не задеть больным плечом за косяк
узенькой дверцы. Спальная полка находилась высоко, и у Ки не было сил легко
вспрыгнуть туда, как она это проделывала когда-то. Одеяла, сложенные на
соломенном тюфячке, так и притягивали взгляд, но Ки не могла позволить себе
передышки.
На стенах тесной кабинки было полно всевозможных полочек, шкафчиков,
крючков и деревянных гвоздей. Ки вытянула один из ящиков и извлекла из него
рваные остатки старенькой юбки. Действуя здоровой рукой и зубами, она
оторвала кусок и соорудила из него повязку, подвесив больную руку на груди.
Потом оторвала колбаску от длинной связки, свисавшей с крюка на низком
потолке. Ки впилась зубами в жесткое, пряное мясо, и пустой желудок
немедленно откликнулся голодным ворчанием: с тех пор, как она ела в
последний раз, минул целый день и целая ночь. Лицо у Ки тоже болело,
особенно больно было двигать челюстью. Ки вспомнила лапу гарпии, стиснувшую
ее лицо. Она проглотила разжеванный кусок и откусила еще.
В крохотное окошко кабинки проникал серый утренний свет, но Ки в нем
не нуждалась. Она и так наизусть знала здесь каждую мелочь. Запасная
рубашка Свена по-прежнему висела на привычном гвозде. На полке валялась
раскрашенная деревянная кукла-марионетка: неловкие пальчики маленького
Ларса перепутали нити. На другой полке лежала игрушечная лошадка, лишь
наполовину проклюнувшаяся из толстого чурбака. Рядом лежали резцы и
стамески Свена. Никогда ему уже не доделать игрушку сынишке. Ки вспомнила,
как он сидел у огня, как осторожно двигались его огромные руки, бережно
выпуская лошадку из толщи чурбака. А рядом с ним, прильнув кудрявой
беленькой головкой к отцовскому боку, сидела малышка Рисса. Вечно она
совала носик чуть не под лезвие его ножа, двигавшегося так медленно, так
осторожно...
Ки выбралась из кабинки и, скрипя зубами, спустилась на землю. Подняла
здоровой рукой тяжелые, толстые ремни сбруи и негромко звякнула ими.
Громадные серые кони послушно подошли к ней. Их немало озадачил ее хриплый,
каркающий голос, но Ки, то подталкивая, то умоляя, заставила их встать как
положено. Она надевала упряжь и застегивала многочисленные пряжки, действуя
по-прежнему одной рукой и зубами.
Наконец она забралась на сиденье и собрала вожжи. Ударом пятки сняла
фургон с тормоза... Никто не подбежал и не забрался по колесу, торопясь
занять место рядом с нею. Там, где к ней прижималось бы теплое детское
тельце, теперь дышал холодом стылый утренний воздух. Напоследок Ки бросила
усталый взгляд в небо. Оно было синим и совершенно пустым. Она все-таки
изгнала с этого неба зловещие крылья. Ки пожала плечами и легонько
встряхнула вожжи. Серые кони напряглись и потянули. Ки поехала вперед.
Одна...