"Мэган Линдхольм. Заклинательницы ветров (Заклинательницы ветров-2) " - читать интересную книгу автора

собой и не стала подсматривать. Она неторопливо обошла комнату, но не
обнаружила ничего, что ускользнуло бы от первого взгляда. Окна,
расположенные необъяснимо высоко, оставались неразрешимой загадкой.
Перезвон монет, раздавшийся за спиной, заставил ее резко обернуться.
Старая служанка как ни в чем не бывало стояла возле стола. На столе же
красовался прямоугольник кремового пергамента и на нем - два столбика
монет, по пятнадцати в каждом. Глазки-Бусинки постучала желтоватым ногтем
по краю стола и жестом указала Ки на лежавшие там предметы.
- Вот твой задаток, - сказала она. - И контракт, который его милость
честь честью подписали еще четыре дня назад. Я его прочту тебе, а ты
поставь крестик в знак того, что выслушала и поняла.
Ки подошла, цокая подковками сапог по черному каменному полу. И молча
накрыла ладонью пергаментный лист, припечатав его к столу. Свободной рукой
она сгребла выложенные монеты и ссыпала их в потертый кожаный кошель,
висевший на поясе. А потом наклонилась над контрактом, держа руку так,
чтобы можно было читать, не давая забрать лист со стола.
Серый свет, лившийся в окно, показался ей каким-то неверным. Контракт
был начертан твердым и энергичным почерком, четкими т'черийскими письменами
по гладкой поверхности пергамента. Текст был кратким и не содержал ни
единого лишнего слова. Возчица Ки возлагала на себя обязанность доставить
порученный ей груз к порогу Карн-Холла, что в Горькухах, не позднее чем
через четверо суток. Груз должен прибыть туда в идеальной целости, в полном
количестве и с нетронутыми печатями. Возчица Ки обязалась предпринять все
от нее зависевшее, чтобы это исполнить. В случае если она не справится с
поручением, она теряет остаток платы, а кроме того, с нее еще будет
высчитано шесть дрю из задатка. Ки нахмурилась. Случись какое-нибудь
невезение, и останется она всего-то с двадцатью четырьмя дрю. Не густо. А
впрочем, сказала она себе, невезение, конечно, возможно, но не обязательно
же что-то случится. И уж в любом случае двадцать четыре дрю - это вам не
единственный медяк, перекатывавшийся сегодня утром у нее в кошеле.
Ки решительно пододвинула к себе пергамент и пошарила глазами в
поисках письменного прибора. Женщина в черном перехватила ее взгляд и
невозмутимо достала из обширного кармана маленький футлярчик. Внутри него
были кисточки для письма и скляночка чернил. Ки столь же невозмутимо взяла
кисточку, обмакнула ее в чернила и теми же т'черийскими буквами начертала
свою подпись. Покосилась на служанку и торопливо добавила еще два значка:
один обозначал "свободнорожденная", другой - "не состоящая в вассальной
зависимости". Если Глазки-Бусинки и удивилась, она ничем этого не показала.
Разве что стала говорить с Ки еще более высокомерно, чем прежде.
- Итак, отправляйся в путь, - сказала она.
- Я бы сперва пополнила припасы, - ответила Ки.
- Как тебе будет угодно. Помни только, на все дела у тебя ровно четыре
дня!
- Вот что, голубушка, - сказала ей Ки. - Ты свое дело сделала, а мне
моим предоставь заниматься самой. Как я уже говорила, на рассвете я приеду
за грузом, но прежде хотела бы взглянуть на него и прикинуть, каков вес.
Где то, что я должна перевезти?
- Погружено в твой фургон, - ответствовала служанка. Круто
повернувшись на каблуке, она проследовала вон из комнаты, не потрудившись
хотя бы раз оглянуться. Шагала она, как и прежде, совершенно бесшумно. Ки