"Мэган Линдхольм. Заклинательницы ветров (Заклинательницы ветров-2) " - читать интересную книгу автора

чего отступился весь Высший Совет, - отступился и поручил мне, чтобы
полюбоваться, как я осрамлюсь. Верно, я допустила недосмотр и, захватив
тело, опустила голову. Но и то, чего я достигла, - подвиг немалый, не
каждой из нас по плечу. Обе мы с тобой хорошо знаем Дреша... Он не станет
бездеятельно дожидаться, чтобы мы явились и забрали остальное. И уж ни в
коем случае не примирится с тем, что некоторые части его тела оказались у
нас. Нет, он попытается найти какую-нибудь лазейку, предпримет решительные
действия и тем себя обнаружит. Не забудем: в его распоряжении лишь голова.
Он упадет нам в руки, как спелый плод с дерева, колеблемого ветром! Мы
захватим его всего, полностью, и заберем его Силу. И тогда... Станем ли мы
собирать Высший Совет? Который немедленно заберет у нас по праву
принадлежащее нам, да еще станет брюзжать, почему мы не выдали его
раньше?.. А, Меди?
Меди не улыбнулась. Лишь чопорность ушла из ее осанки, отчего
Заклинательница стала как будто еще выше, еще грациозней; ее глаза смотрели
куда-то вдаль и, казалось, были полны летящего ветра. Она заговорила не
сразу, и, пока она молчала, неведомо откуда возник легонький ветерок,
любовно тронувший складки ее одеяния.
- Жила-была когда-то юная ученица, - тихо и задумчиво проговорила она.
- Мы подвергли ее испытанию. Ее оставили одну на вершине обледенелой
горы, и она стала петь. Сперва она убаюкала обитавший там ледяной вихрь,
вихрь с тысячей отточенных жал. Никому не удавалось его успокоить и
усыпить, но ей удалось. Не удовольствовавшись этим, ученица запела вновь,
на сей раз - вызывая с далекого юга ласковый ветер. Долго она пела, - мало
у кого хватило бы терпения, да и сил. Но, наконец, ветер пришел, теплый,
еще хранящий ароматы южных цветов. Он растопил снега на вершине горы и
понес воды вниз, туда, где отчаявшиеся земледельцы оплакивали свои поля,
иссушенные, не способные родить. И тогда я подумала: вот та, которую
никогда не подчинит себе Высший Совет, вот та, чьей силой он никогда не
будет распоряжаться...
Глаза Рибеке засияли и даже чуть увлажнились.
- Долго я наблюдала за тобой. Меди, - дрогнувшим голосом выговорила
она. - Все пыталась понять, станешь ли ты моей союзницей, согласишься ли
разделить мой нынешний замысел? Скажи, не было ли и с твоей стороны чего-то
подобного?
Меди, наконец, улыбнулась:
- Я ощущала твое внимание, Рибеке. К тому же я не слепа и видела, как
с тобой обращались. Я видела, как ты трудилась, когда тебя послали в
Даульскую долину. Ты не давала себе поблажки и возвышала свой голос в
песнях и заклинаниях, совершая дела, которые, по мнению остальных,
требовали слишком много усилий, а видимого результата не приносили. Ты
облагодетельствовала тамошних пахарей великолепнейшей погодой: когда их
земли жаждали напиться, шел дождь, нежное дыхание лета разносило пыльцу во
время цветения полей. Бури, способные смять вызревающий урожай, не смели
даже приблизиться, а тучи, полные града, стремглав уносились прочь. Как
процвела и возрадовалась вверенная твоим заботам долина!.. Но вспомним,
какой награды ты удостоилась за подобное чудо? Дань, которую выплатили тебе
пахари, втрое превосходила ту, что угрозами и гибельными смерчами выбила из
них твоя предшественница. И что же? Лично тебе досталось меньше, чем ей.
Когда же ты стала ратовать эта то, чтобы в награду за прилежный труд