"Александр Линевский. Листы каменной книги ("На заре времен")" - читать интересную книгу автора

У Священной скалы остались Льок и еще три охотника. Это были его
братья. Им надлежало совершить обряд расставания с матерью.
Каждый из них понимал, что быстрое течение давно унесло ее тело к
взморью, но гибель настигла мать у этого места, здесь и надо было
прощаться с нею. У подножия скалы, на самом краю обрыва, стали два старших
брата. Чуть поодаль от них - шестой сын. Младший, седьмой сын Белой
Куропатки - колдун Льок, остался на скале.
Обычай запрещал плакать и сожалеть об умершем. Надо быть веселым,
чтобы умершему не хотелось покинуть живых.
- Ты не уходи от нас! - громко, насколько позволял ему голос, крикнул
старший сын Белой Куропатки. - Мы скоро принесем тебе еду. Хочешь жирной
гусятины или мягкой утиной грудки?
- Мы не забудем тебя, - сказал второй сын. - Мы помним твои заботы о
нас.
- Первого бобра, что я поймаю, я брошу в поток, - пообещал Бэй, ее
шестой сын, - пусть Хозяин порога отдаст его тебе. Ты всегда любила мясо
бобра.
Настала очередь Льока. Он знал, что нельзя плакать, но губы помимо
воли тряслись и по щекам катились слезы. Он стал на колени, прижался лбом
к холодному граниту скалы и что-то зашептал. Даже Бэй, стоявший к нему
ближе других, не услышал, о чем говорил Льок. Грохот порога заглушал шепот
брата.


Недолго пустовала Священная скала. Старому ворону не стоило прилетать
сюда издалека. Только раз или два успел он ударить твердым клювом в
трещину на камне, где еще темнели капли лебединой крови, как ему снова
пришлось взметнуться ввысь: на скале появилась Лисья Лапа.
Она приплелась одна, без обычных спутниц, опираясь на два длинных
батога.
Ее землистое лицо было покрыто испариной, дрожали иссохшие руки,
подгибались колени. Волоча распухшие ноги, старуха с трудом поднялась на
скалу. Она встала перед изображением Роко и, сунув под мышки концы
батогов, чтобы не упасть, протянула руки.
- Исчезни, - неуверенно бормотала колдунья, не спуская глаз с
горбуна, белевшего на красной скале. - Говорю тебе, исчезни!
От истощения кружилась голова, осекался голос, холодный пот леденил
тело. Временами у нее мутилось в глазах, и тогда очертания ненавистного
Роко начинали расплываться, бледнеть. Казалось, еще немного - и гранит
опять станет гладким и чистым, каким был до сегодняшнего утра. Шепча
заклинания, колдунья устало смыкала веки, но, раскрыв глаза, опять видела
горбуна. Сколько ни шептала Лисья Лапа, лютый враг не исчезал.
Чуть живая старуха побрела прочь. Сделав три шага, она остановилась и
через плечо еще раз с отчаянием взглянула назад. Может быть, сейчас он
все-таки исчез? Но Друг охотников по-прежнему смотрел на нее со скалы.
Отныне священное место не принадлежало колдуньям, больше не ступят
сюда ни Лисья Лапа, ни послушные ей старухи. Их заклинания, испокон веков
раздававшиеся на этой скале, больше никогда не сольются с гулом порога. И
всему виной этот безбородый мальчишка! Какой же казнью покарать
осквернителя Священной скалы, посмевшего отнять ее у мудрых?!