"Александр Линевский. Листы каменной книги ("На заре времен")" - читать интересную книгу автора

Там тоже не знали передышки. Мясо гусей быстро портилось, и потому
женщины и девушки день и ночь были заняты разделкой гусиных тушек.
Как ни болели пальцы у женщин, никто не поддавался усталости. Сначала
выдергивали твердые перья, потом выщипывали нежный подпушек. Сделав
продольный надрез, с гуся сдирали кожу, покрытую слоем жира, и потрошили
тушку. Внутренности, шея, голова и лапки поедались в тот же день, все
остальное заготовлялось впрок. Самую мясистую часть гусиной тушки - грудку
- вырезали и, нанизав на веревку из сухожилий, коптили в дыму. Кожу с
жиром резали на кусочки и, вытопив жир, сливали в мешок из промытого
оленьего желудка.
Когда зимой копченые грудки и твердые тушки вкусно запахнут в горшке
с кипящей водой, люди стойбища с благодарностью вспомнят шумное время
прилета птичьих стай. Чем больше заготовлено весной, тем сытнее зима.


Каждый раз, когда колдуну надо было пополнить свои запасы, он
приходил в стойбище к старухам, которых называли "хозяйками еды".
Однажды, идя по тропе с пустыми плетенками, Льок встретил молодого
охотника Ау, из-за которого так рассердился на него Кремень. Ау остановил
его.
- Вчера мой брат Зиу, - сказал он, - подслушал, что Лисья Лапа хочет
навести на тебя порчу. Она околдовала кусок гусятины и велела моей матери
дать тебе, когда ты придешь за едой. Что думаешь делать?
- Мои духи защитят меня, - ответил Льок, но голос его дрогнул.
Не было у него веры в защиту тех, кого он ни разу не видел ни наяву,
ни во сне!
Было две "хозяйки еды", которые выдавали пищу жителям стойбища. Льок
мог бы не пойти к матери Ау, чтобы избежать опасности. Но он нарочно пошел
к этой старухе. "Она не знает, что мне известно про хитрость Главной
колдуньи, - думал он, направляясь к землянке, где провел свое детство Ау,
- скорее всего она хранит этот кусок отдельно от других".
Ничего не говоря, старуха прошла с ним по узенькому переходу в
соседнюю землянку, где хранился запас пищи. Льок внимательно следил, как
"хозяйка еды" снимала с деревянных спиц куски и клала их в корзину.
"Не здесь, не здесь, - наблюдая за ее руками, мысленно твердил он. -
Этот кусок она хранит не здесь, она положит его напоследок".
Льок угадал. Почти наполнив плетенку, старуха сняла одиноко висевшую
в стороне грудку гуся.
- Это такой жирный кусок, - проговорила она, - что ты можешь даже не
варить его. Льок выхватил у нее из рук плетенку и спрятал ее за спину.
- Отнеси этот кусок Лисьей Лапе! - крикнул он. - Мои духи запрещают
его есть.
- О, Льок, - прошептала оторопелая старуха, - ты действительно
великий колдун!
Что-то бормоча и боязливо оглядываясь на юношу, она поплелась,
выполняя его приказание, к землянке Лисьей Лапы.
"Если хитрость с заколдованным куском не удалась, - провожая взглядом
старуху, сказал сам себе Льок, - то колдунья придумает что-нибудь другое!
Как же мне узнать о новой опасности?"
Стояла пора, когда подростки разбредались по окрестным озеркам в