"Карина Линова. Потерянный бог " - читать интересную книгу автора

молитвенном жесте перекрещенные ладони к груди. Дарен моргнул и торопливо
скопировал его позу: церемония началась, а он и не заметил.
Маленькая дверь, совсем незаметная с того места, где стоял Дарен, уже
открылась, и к алтарю торжественно шествовал жрец в алом одеянии. Встав
перед чашей, наполненной вечно горящим огнем (магическим, естественно, Орден
расстарался) он благословляющим жестом вскинул руки - правая для Темных и
левая для Светлых - и начал говорить...
Дарен снова страдальчески вздохнул и так же привычно отключился от
монотонно бубнящего жреца. Долгие отцовские нотации позволили Дарену
мастерски освоить искусство притворяться внимательно слушающим, в то время
как его мысли блуждали совсем в других сферах. К слову о которых...
Юноша скосил взгляд на Филиппе, вновь мысленно поражаясь абсурдности
выбранной им ритуальной маски: сделанная из белых перьев, она закрывала всю
верхнюю половину лица элрави, давая странное сочетание с его коротко
подстриженными светлыми волосами. Сквозь миндалевидные прорезы блестели
по-тигриному желтые глаза.
Ношение подобных масок в храме - древний обычай, почти вымерший даже в
самых традиционных семьях. Дарен представить не мог, зачем Филиппе это
понадобилось. С другой стороны, безумцам не нужны причины...
Нет, Филиппе никогда не заговаривался, как обычные сумасшедшие, не
совершал глупых поступков. Этот элрави был умен, хитер и коварен, как
истинный Темный, но что-то в нем внушало безотчетный страх, было слишком
неправильно.
Последние месяцы Филиппе и его жена Маретт по приказу Повелителя жили в
имении Тартисов. Дарен предпочел не вникать в подробности: когда дело
касалось Повелителя, спокойный сон был для него дороже утоленного
любопытства. Тем более что особой опасности для себя от этой пары он пока не
ощущал.
Жизнь в замке Тартисов не особенно изменилась с добавлением еще двух
обитателей. Но Дарена выбивало из колеи, когда он, зачем-либо выходя из
своих покоев после полуночи, встречал Филиппе, молчаливым призраком
бродящего по пустым залам.
Маретт Лодерт казалась не менее странной. Все время эта женщина
проводила либо в тихих разговорах с самой собой, либо готовила яды, о
которых Дарен никогда прежде не слышал. С юношей она была холодной и резкой,
так что младший Тартис предпочитал не попадаться на ее пути.
Иногда с Филиппе что-то происходило, мрачная молчаливость сменялась
доброжелательной словоохотливостью, и он с удовольствием рассказывал Дарену
о своих, полных приключений, странствиях по юго-востоку их континента. По
обмолвкам юноша понял, что целью путешествий были некие предметы, нужные
Повелителю.
Рассказывая, Филиппе очень любил произносить слова "убить" и
"уничтожить", они скатывались с его языка, как тяжелые капли ядовитого меда,
а в желтых глазах вспыхивали алые проблески одержимости. Чаще всего это
случалось, когда, смакуя детали, Лодерт описывал смерть ствур. В такие
моменты даже у Дарена, которого никто никогда еще не обвинял в излишней
чувствительности, пробегал по спине неприятный холодок, а в памяти всплывали
абсурдные слухи, будто Лодерт одержим демоном Бездны.
Чушь, конечно: ни один демон не проникнет сквозь ограждающие их мир
щиты и, уж тем более, не сумеет овладеть разумом мага. Дарен прекрасно