"Виль Владимирович Липатов. Стрежень " - читать интересную книгу автора

средней школе, он считается одним из лучших в поселке, да и стоит на хорошем
месте: внизу Обь, пойма, у дома небольшой садик с черемухой и высокими
тополями. Дом смотрит окнами весело, гостеприимно.
Во многих нарымских деревнях до сих пор дома не замыкают, если хозяева
ушли; на дверь закинута щеколда, а в нее просунута палочка. Если хозяева
дома, из дырочки, просверленной в двери, высовывается кончик веревочки;
потяни за нее, дверь откроется и - здравствуйте, хозяева! Кадка с водой
стоит недалеко от входа, можно напиться, а если случится такое, что хозяин
появится именно в тот момент, когда вы зачерпываете железным ковшом воду,
полагается вежливо поздороваться и сказать: "Шел вот, пить захотелось!
Спасибо!" Хозяин вскрикнет: "Батюшки-светы! А ить в погребе молоко утреннее.
Холодное, солодкое!" И принесет кринку молока.
Вокруг карташевских домов большие огороды, на них морковь, репа,
брюква, мак, редис, укроп, тыква, огурцы. Можно сорвать что угодно при
условии, что вы не испортите ботву, - осторожно раздвигайте огуречные
листья, не дергая ботвы, тихонько отделяйте огурец от корешка. Он
прохладный, белобокий. Хороша также морковь, свежий редис, неплохо вытрясти
на ладонь коробочку мака и бросить в рот сладкие, душистые маковки, похожие
на точки.
Степка Верхоланцев, поднявшись на высокое крыльцо перелыгинского дома,
дергает за веревочку. Из сеней несет запахом муки, овчины. Половицы
мелодично скрипят, когда он идет сенями.
- О, Степан, здравствуйте! - радуется Степкиному приходу отец Виктории,
преподаватель языка и литературы Карташевской средней школы, Григорий
Иванович. - Виктория в своей комнате.
Григорий Иванович - маленький, круглый и добродушный человек в очках;
носит вышитые украинские рубахи, а поверх куртку из парусины. Он выписывает
много газет и журналов. Его жена, Полина Васильевна, подсчитала, что если
каждые три года Григорий Иванович будет увеличивать очки на полдиоптрии, как
он делает сейчас, то к старости он совсем ничего не будет видеть. Потому она
ограничивает чтение мужа. Григорий Иванович, подняв на лоб очки, ласково
глядит на гостя.
- Молодой человек! - серьезно говорит Григорий Иванович. - Не делайте
вид, что вы пришли именно ко мне!
- Я ничего, Григорий Иванович, - басом говорит смущенный Степка. - Я...
в общем, зашел...
Григорий Иванович хорошо относится к Степке. Несколько дней назад
заслуженная учительница РСФСР Садовская - юркая пожилая женщина веером
платье - затащила Григория Ивановича в свою квартиру, усадила на диван,
сказала многозначительно: "Деревня не знает тайн, не правда ли, Григорий
Иванович?" Он согласился. Тогда тоном классной дамы она продолжала: "Ваша
дочь была замечена со Степаном Верхоланцевым. Они разгуливали рука об руку.
Таким образом, их отношения стали предметом обсуждения в деревне!" Григорий
Иванович уклончиво ответил, что все это вполне возможно. И Садовская сделала
вывод: "Таким образом, вас, Григорий Иванович, не может не интересовать
Степан Верхоланцев. Полагаю, как отец, вы хотели бы знать, что представляет
собой мой бывший ученик. Не правда ли?" Он опять согласился, а она
величественно прошла к маленькому старинному сундучку, долго копалась в нем
и наконец извлекла из тайника старую ученическую тетрадь. "Это тетрадь
ученика третьего класса Степана Верхоланцева. Убедительно прошу не сгибать