"Виль Владимирович Липатов. Стрежень " - читать интересную книгу авторарыбаков. Помахав фуражками, подержав друг друга за руки, они направляются к
ближайшей скамейке, садятся рядом. - Покурим, Лука! - Конечно, Истигней! Они торопливо рвут из карманов кисеты, чтобы первому успеть поднести крепкий самосад. У дяди Истигнея кисет длинный, его скоро не вытащишь, Лука Лукич опережает его. - Бери моего! Знатный табак. - Спасибо, Лука! Знаю, твой табачок крепкий, полезный. Ты его для запаха одеколончиком поливаешь? - Чуток! Старики курят сосредоточенно и важно, затягиваются глубоко, дым долго держат в легких, выпускают из ноздрей густыми струями. Говорить, обмениваться новостями не спешат, да одному из них - Луке Лукичу - и начинать разговор трудно. Степка! Ах ты, щучий сын! Он, паскудник, наверное, и не догадывается, в какое тяжелое положение поставил родного отца сваим мальчишечьим поступком. Истигней понимает это, но на выручку не идет: сам разговора о Степке не заводит. Вечерние тени ложатся на землю, сливаются, заполняют улицы темнотой. Солнце прячется за синий кедрач, втягивает в себя лучи в том месте, где кедрач прорежен, - кажется, что не солнце за ним, а разливное озеро расплавленного металла. По улице, поднимая пыль, носятся мотоциклисты. Молчать больше нельзя. Лука Лукич, увидев мотоциклистов, находит предлог для разговора. оглашенный. - Как же, видел, - отзывается дядя Истигней, довольный тем, что Лука сам начал разговор о Степке и назвал его артистом. Теперь ему, Истигнею, нечего бояться, что Лука слишком переживает за Степку: "Молодой еще. Артист. Что его брать на полную серьезность? Перебесится". - Как же, видал, - повторяет дядя Истигней. - Видал, как нажваривает. Прокурор! - Он затягивается, задерживает дым, продолжает: - А парень он ничего. Рыбацкая жилка в нем есть... - Значит, так сказать, жилка есть... - успокаивается Лука Лукич. - Ты думаешь, есть наша жилка? - Есть, парниша, есть... А я вот глазами слаб стал, все разглядеть не могу, кого это он на мотоцикле возит, а? Ах ты, старый черт! Уж Лука-то знает, какие глаза у идола хитрого, у Истигнея этого: комара на верхушке сосны разглядит, на солнце, не сощуриваясь, смотрит, а говорит такое. Ну и ну! - С кем он, Лука, ездит-то? - допытывается дядя Истигней. - Вроде знакомая, а? - Директоршнна дочка, - отвечает Лука Лукич. - Это какой директорши, а? - Ты, Истигней, брось! Не верти! Директорша у нас одна. - Правда, что одна... Значит, той директорши, что школой накомандывает? - Ты, Истигней... Но Истигней вроде бы и не обращает внимания на досаду приятеля - курит, наслаждается, причмокивает от удовольствия. У Луки табак действительно |
|
|