"Виль Липатов. Что можно Кузенкову?" - читать интересную книгу автора

Виль Владимирович Липатов

ЧТО МОЖНО КУЗЕНКОВУ?

Все, кто сейчас был в кабинете начальника инструментального цеха, -
начиная от директора завода и кончая технологом цеха, - понимали, что есть
человек, который, просверливая металл на большую глубину, непременно
заставит сойтись в одну точку трем отверстиям микроскопического диаметра.
Если отверстия - минимум завтра вечером - не будут просверлены и не
сойдутся, завод терял деньги, престижность, а главное - подводил такого
заказчика, которого, пожалуй, никогда не подводили: суровый был заказчик и
нетерпеливый.
Начальник цеха сказал:
- Петр Кузенков!
Бледный от волнения последних трех дней технолог цеха повеселел.
- Именно Кузенков, и только Кузенков! - воскликнул технолог. - Он
головоломки любит!
Директор завода, тоже повеселевший, распорядился:
- Так позвать Петра Семеновича Кузенкова. Я, признаться, тоже думал
именно о нем, когда читал чертеж...
Случилось непредвиденное: через минуту-другую в кабинет вошел
краснощекий, словно ему надавали пощечин, мастер Сопыряев. Он весь дрожал,
стараясь держаться прилично, прикусил нижнюю губу и сел на самый краешек
стула. Через полминуты после этого вошел и Петр Кузенков - безупречно
спокойный человек атлетического сложения, загорелый, с весело блестящими
глазами. По всему было видно, что он правильно и целесообразно использовал
льготную путевку в один из крымских санаториев. Каждому из присутствующих он
пожал руку, каждому отмерил долю улыбки и, не дождавшись приглашения, сел за
стол, мельком бросив на мастера Сопыряева такой взгляд, какой, наверное,
бросает старший пионервожатый на провинившегося пионера. Каштановые волосы
рабочего - едва приметно тронула седина, взгляд у него был веселый и
одновременно властный, и, как только он оказался за столом, всем почудилось,
что в этом кабинете он - самый главный. Дескать, вы здесь чиновники, бумажки
пишете, а дела-то мы делаем. Новенькая спецовка на Кузенкове сидела
прекрасно, пуговицы заменили более красивыми, кирзовые сапоги невинно
блестели. Пахло от Кузенкова каким-то сильным мужским одеколоном, и все это
значило, что рабочий день Петра Кузенкова еще не начался, хотя был полдень.
Наверное, именно по этой причине рабочий и мастер крупно поссорились.
- Слушаю, - многозначительно произнес Кузенков и так посмотрел на
мастера, словно хотел сказать: "И ты до сих пор не можешь понять, кто такой
Кузенков! Ах, мастер, мастер!" - Зачем понадобился?
Ему протянули чертеж, он молча взял его, шевеля по-ученически губами,
про себя прочел цифры, размеры, припуски и допуски и, наконец, задержал
взгляд на трех отверстиях, на работе, требующей высшей меры точности,
огромного опыта и умения разгадать головоломку. Суровое лицо Петра Кузенкова
понемногу светлело, и все облегченно вздохнули, когда он сказал:
- Работа интересная. Можно помараковать на досуге, - и вдруг напустил
на себя печаль. - Работа индивидуальная, сложная, но разве тебе дадут
трудиться спокойно. - Он всем телом повернулся к мастеру. - Нет, спокойно
тебе работать не дадут, если мастер ходит за тобой, как нитка за иголкой...