"Виль Липатов. Капитан 'Смелого'" - читать интересную книгу автора

Валов.
Человек и пароход молчат. Капитан не замечает, что солнце уже вертится
клубком над горизонтом, что Моряковка оживает голосами, блестками окон,
фигурами людей. Наконец он поднимает голову, оглядывается по сторонам,
покачивает головой и неожиданно улыбается неяркой, сдержанной улыбкой, точно
изнутри сверкнул солнечный зайчик, но наружу не выбрался. И опять неподвижно
сидит капитан.
Внизу, в каютах, раздается сонное покашливание, стук, удивленный голос:
- Четвертый час! Будь ты неладна!
Берег оживает. Группами идут речники, их жены, ребятишки; несут теплые
одеяла, матрасы, шубы для ночных вахт, валенки, посуду, деревянные сундучки,
кипы белья, книги, продукты. Вся Моряковка спешит на берег, и он становится
таким ярким, точно на него высыпали разорванное на дольки цветное одеяло.
Облака скатываются к горизонту. Опрокидывается в реку небо,
опрокидывается со всем, что на нем есть - молочными облаками, розовой
полоской восхода, струями теплого марева. В антеннах "Смелого" поет ветер.
Капитан прислушивается, вынув руку из кармана, проводит по лицу сухими
пальцами; кожа проминается, а когда он убирает руку, полосы долго не сходят
с лица.
- Здесь он, здесь! - раздается тот же голос, что давеча слышался снизу.
На палубу через узкий люк выныривает первый штурман и помощник капитана
Валентин Чирков, на секунду застывает и - бросается к капитану с радостным
возгласом:
- Пришел... Борис Зиновеевич пришел!
Штурман сжимает ручищей тонкие пальцы капитана, обнимает за плечи,
привлекает к себе. Капитан смотрит на высокого штурмана снизу вверх,
улыбается темноглазой, немного печальной улыбкой.
- Здравствуй, Валентин! - помолчав, говорит он.
Чирков валится на скамейку, кричит:
- Уткин, Уткин, беги сюда! - Опять соскакивает, кружит возле капитана,
бормочет: - Вчера говорили... Не побежит Валов... Говорили... -
Останавливается, удивленный, опять кричит: - Уткин, да Уткин же!
- Спусти пар! - усмехается капитан.
Из палубного люка просовывается широкое безбровое лицо, морщит длинный,
точно приставленный к щекам нос. Спокойно, мягко переступая кривыми
короткими ногами по палубе, к капитану подходит механик Уткин.
- Здравствуй, Борис Зиновеевич!
- Здравствуй, Спиридон!
Задумывается механик, склоняет к плечу широкое лицо и, видимо решив
что-то, говорит:
- Оно так... "Смелый" сам покажет, остопует машина или нет... - И
переносит голову на другое плечо, точно проверяет свои слова прислоненным к
замасленной спецовке ухом. Капитан тоже раздумывает над словами механика,
пошевеливает губами и вдруг широко улыбается - зайчик, сверкнувший в лице,
пробивается наружу.
- Правильно, Спиридон! "Смелый" покажет! - и тихо смеется.
Валька Чирков винтоплясом крутится по палубе, бухает сапожищами в
деревянную грудь парохода.
- Охолонись, Валька! - советует Уткин, когда штурман, подхватив его,
валит на скамейку.