"Виль Липатов. Смерть Егора Сузуна" - читать интересную книгу автора

собака.
Отличный в прошлом каменщик, Егор Ильич сгорает от лютой зависти к
Лорке; он вспоминает себя, ребят своей бригады и не находит ни одного, кто
бы работал так легко и свободно, как Лорка. А чем они были хуже его? Они
тоже были сильными, ловкими и здоровыми, тоже умели петь во время работы,
тоже умели пританцовывать на месте, когда клали кирпичи, но у всех у них,
это Егор Ильич помнит точно, мускулы правой руки работали, когда они брали и
поднимали кирпичи на стену. Хорошо помнит Егор Ильич и все печальные
следствия этого - через полчаса после начала кладки мускулы начинали болеть,
ныть и приходилось делать короткую передышку.
Лорка никаких передышек не делает. Наорав на подсобных рабочих, чтобы
создали ему двойной запас кирпичей, он начал кладку только тогда, когда они
навалили кучу выше Лоркиной головы. Все это время он сидел на стенке и
насвистывал специально для Егора Ильича мотивчик фокстрота. Верно, хотел
напомнить Егору Ильичу, что если бы Егор Ильич вовремя не пришел на стройку,
то Лорка бы сейчас натанцовывал в свое удовольствие. Сам же зорко смотрел,
как подсобники валят кирпичи, а однажды сорвался с места и снова наорал на
них, чтобы клали в метре от стены. Потом Лорка подошел к кирпичам, повернул
кепку козырьком на затылок и начал кладку.
Это было час назад. И весь этот час Лорка ни на секунду не прервал
кладку, не прекратил пританцовывания на месте, напевал фокстрот и ни разу не
поглядел на пораженного Егора Ильича, хотя бы затем, чтобы подмигнуть с
лихим видом, и на широкой Лоркиной спине весь этот час было написано: "Мне
некогда тут рассусоливать с вами!"
- Трим-там-пу! Трим-там-пу! - напевает Лорка, пританцовывает и кладет
кирпичи.
Егор Ильич стоит рядом с ним. Вид у него удивленный, глаза круглые, так
как перед ними плывут кирпичи - сливаются в сплошную линию, отвесно текут на
стену, сами прилипают к раствору, тесно ложатся друг к другу, и кажется, что
не Лорка напевает бесшабашный мотив, а сами кирпичи. Кажется, что не Лорка
поднимает на стенку тяжелые бруски обожженной глины, а кирпичи сами ползут
наверх, чтобы лечь на уготованное им судьбой место. И мускулы на правой
Лоркиной руке не напрягаются.
Рука у Лорки голая - он раздет до пояса - и Егор Ильич отлично видит,
что мускулы не напрягаются. Прежде чем взять кирпич, Лорка как-то искоса,
криво, словно из-за спины, взмахивает рукой, затем рука уходит вверх,
хватает кирпич и двигается дальше. Взмах кончается тем, что кирпич
оказывается на стене, как раз в том месте, где ему положено лежать. А рука
уже снова искоса идет от спины вверх с другим кирпичом. Тогда Егор Ильич на
мгновенье отворачивается - у него кружится голова. "Артист оперы и
балета!" - с великим уважением думает он.
- Уф! - произносит Лорка и с улыбкой смотрит на часы. - Не пора ли нам
сделать маленький перекурчик... Егор Ильич, не желаете ли покурить?
Все понимает Лорка! И почему Егор Ильич третий день стоит у него за
спиной, и почему недовольно хмурится, и время от времени хмыкает. И то, что
Лорка обращается к Егору Ильичу с предложением покурить, свидетельствует о
том, что весь час Лорка спиной чувствовал присутствие Егора Ильича, знал о
нем, думал и работал, наверное, нарочно лихо и весело. Знай, дескать, наших!
- Можно и покурить, - отвечает Егор Ильич, вынимая из кармана
коротенькую трубочку.