"Виль Липатов. Смерть Егора Сузуна" - читать интересную книгу автора

старостью. И собственно, размышляет Егор Ильич, кто знает, где она,
окончательная истина? Это уже относится к тому, что Егор Ильич называет
выяснением отношений со многим существующим в мире.
Он, например, в отличных отношениях с домами, улицами, людьми в рабочей
одежде, зато у него совершенно не ясны отношения с тысячами других вещей и
явлений. Их так много, что порой Егор Ильич впадает в панику. Сто, двести,
три тысячи лет надо на то, чтобы выяснить отношения с драчливыми воробьями
на ветках тополей, с рекой, горами, с веткой цветущей черемухи, с галстуком,
которого Егор Ильич ни разу не надевал, с ботинками, с детским воздушным
шариком и мотоциклом с коляской.
Миновав главную улицу, два переулка, Егор Ильич выходит на конечную
остановку автобуса "Глебово - Песчанка". Здесь под широким навесом толпятся
нетерпеливые пассажиры - люди в рабочей, запачканной известью и кирпичной
пылью одежде. Это как раз те, с кем у Егора Ильича до конца выяснены
отношения. Среди них редкий человек не знает Егора Ильича. Когда он
приближается к остановке, ожидающие поднимаются со скамеек и дружно
здороваются с ним.
- На стройку, Егор Ильич? - почтительно спрашивает мужчина с
брезентовым пузатым портфелем.
- На стройку! - отвечает Егор Ильич и садится на то место скамейки, где
должен сидеть первый в очереди. Усевшись, Егор Ильич вызывающе оглядывает
пассажиров. Он словно хочет, чтобы кто-нибудь из них рассердился, стал
защищать права очереди, обычно ворчливой и несговорчивой. "Ну, кто
осмелится?" - спрашивают глаза Егора Ильича. Но никто не решается. Наоборот,
первоочередные торопливо двигаются, теснятся, чтобы Егору Ильичу было
просторно сидеть, а двое молодых парней даже поднимаются - пусть, дескать,
Егор Ильич не испытывает неудобств.
"Какой подхалимаж!" - думает Егор Ильич, недовольный тем, что никто не
оспаривает его права первоочередности. Потом Егор Ильич размышляет о том,
что ведет себя несолидно, по-мальчишески. Однако он ничего не может поделать
с собой. Сегодня, как и вчера и позавчера, он задирает очередь на конечной
остановке автобусной линии "Глебово - Песчанка". Такое поведение Егора
Ильича объясняется его теперешним пенсионным положением, а так дерзко он
стал вести себя после того, как на остановке произошел серьезный случай.
Как-то утром Егор Ильич так же чинно, как и сегодня, пришагал на остановку,
поздоровался с рабочими и уселся на самое первое место. Сделал он это
скромно, деликатно и незаметно, хотя сам испытывал некоторый стыд, но ему
надо было попасть на стройку обязательно вовремя, и он оправдывал себя
производственной необходимостью.
Так вот, он уселся на первое место и робко оглянулся: не собирался ли
кто гнать его. Оказывается, собирался - на него смотрели злые глаза мужчины
в широкополой велюровой шляпе.
- Эй вы, старикан! - сказал широкошляпый. - Я вам говорю, старикан... А
ну, мотайте взад...
- Это вы мне? - тихо спросил Егор Ильич.
- А ты думаешь, Пушкину?.. А ну, давай мотай взад!
Вот тут-то и случилось необычное: очередь вдруг поднялась и двинулась
на широкошляпого. Шли на него молодые парни, девчонки в розовых платочках,
пожилой мужчина с брезентовым портфелем и даже одна старуха с теркой в
руках.