"Виль Липатов. Закройщик из Калуги" - читать интересную книгу автора

более что оно и точное. Швея, которая по моим выкройкам работает, - вот она
шьет костюм, а я его строю... Может быть, слишком высоко заношусь, но
чувствую себя сродни архитектору. Он город в красоту одевает, я - человека.
И вот такая обида. Архитекторы в союз объединились, в Москве есть Дом
архитектора, а закройщики... Если вы помните, даже в Санкт-Петербурге было
Вспомогательное общество закройщиков... Вот такое положение.
Дела партийные . Кто был в Калуге, тот Дом быта обязательно заметил -
современное, крупное, красивое здание. И очень удобное, к слову сказать, так
как в нем все службы быта сосредоточены. Это не только для клиентов удобно,
но и для партийной работы. Восемнадцать коммунистов в нашей организации,
меня секретарем избрали - ответственность огромная, но и отдача большая:
организация у нас крепкая. Аспектов партийной работы, как говорится, много,
но главное направление - высококачественная работа. И в этом мы заняли
жесткую позицию. Брак, халтура - любой коммунист, находящийся поблизости,
хватает бракодела за руку: "Стоп! Так дело не пойдет!" Если предупреждения
мало, есть открытое партийное собрание, которого бракоделы как огня боятся.
Да, восемнадцать коммунистов - это большая сила, если работают дружно,
сплоченно, согласно. У нас дело так и обстоит - не зря Калужский Дом быта
считается одним из лучших в Российской Федерации.
Друзья . Речь пойдет о немецких товарищах, которых в ГДР у нас много.
Обмениваемся опытом с коллективами швейных фабрик в Зонненберге и
Майнингене: то они к нам едут, то мы к ним, то они нас учат, то мы, и
кажется, давно бы должны работать одинаково хорошо, но мы, как это ни
печально, до сих пор отстаем по обидным мелочам. У немецких товарищей
фурнитура лучше - нитки, крючки, застежки, пуговицы. Я подружился с
закройщиком-модельером Гансом Юргеном Хольцингером, часто переписываемся с
ним, так вот Ганс пишет: "Странно, что космос вы освоили, а хорошую пуговицу
сделать не можете!" Действительно, странно...
Сын . На нем, моем единственном сыне Павле, кажется, и кончится
династия закройщиков Никоренковых. Хочет стать кинооператором - обычное
теперь стремление. А как же! На каждом шагу кинотеатр, в каждом доме -
телевизор. Поневоле другой жизни вокруг себя не видишь... А Павел еще и
философствует. "В будущем, - говорит, - закройщиков не будет, в будущем -
машины с программным управлением..." Мелко пашет мой сынок! Машина есть
машина, а закройщик с сантиметровой лентой на шее - это искусство, и жить
этому искусству долго, как всякому искусству!