"Дмитрий Липскеров. Река на асфальте (Пьеса без антракта)" - читать интересную книгу автора

Канифоль пожимает плечами. Они подходят к окну. Бьют девять раз
куранты.
Красиво?
Канифоль. Это самоубийство было?
Ричард. Нет.
Канифоль. Он случайно упал?
Ричард. Нет.
Канифоль. Значит, его убили.
Ричард. Почему?
Канифоль. Потому что третьего не дано.
Пауза.
Ричард. Ты когда-нибудь вела дневник?
Канифоль. А зачем?
Ричард. Ну, чтобы мысли свои записывать, впечатления... Иногда хочется
поделиться с бумагой, чтобы потом, через несколько лет проверить, так ли ты
думаешь сейчас.
Канифоль. Нет, не вела.
Ричард. А вот я вел, и отец вел. Только у нас магнитофонные дневники
были, мы все на кассеты записывали... Хочешь, я тебе поставлю какую-нибудь
запись?
Канифоль. Поставь.
Ричард (подходит к магнитофону, меняет кассету и включает.) Слушай.
Этой записи года два-три, так мне кажется...
Канифоль садится на постель, Ричард остается возле магнитофона.
Голос. Последнее время мне кажется, что ночью я слышу какой-то шум. Шум
этот находится где-то рядом, но я никак не могу обнаружить его...
Канифоль. Это твой отец?
Ричард. Да.
Голос, ...рядом безмятежно спит жена. Лицо ее повернуто ко мне, износом
она касается моего плеча. У нее красивые волосы, и пахнут они чем-то чистым
и приятным... Я бужу ее и спрашиваю про шум. Нет, она ничего не слышит и
предлагает принять мне снотворное. Но шум слышится отчетливо, и скоро мне
кажется, что он доносится отовсюду, что он какой-то объемный и постоянный...
Я никак не могу обнаружить его...
Канифоль. А что это за шум?
Ричард. Слушай.
Голос, ...я обшарил все комнаты и углы, я залезал во все банки и щели,
но то, что издавало шум, было неуловимым. Я спросил сына. Может быть, это
его проказы, может быть, он включает на ночь какую-нибудь адскую машину и
прячет ее, но сын ответил отрицательно... Любопытно, что днем шум пропадал,
а ночью возникал снова, заставляя искать его источник. Вскоре я совсем
потерял сон. Ночное время стало для меня невыносимой мукой, а наутро я был
совершенно разбит и не мог взяться за работу. Я стал нервным и
раздражительным и срывался по всяким пустякам на жену и сына. Не помню
точно, сколько так прошло времени, но однажды я вновь поднялся с постели,
чтобы сделать еще одну попытку отыскать источник шума. Я обшарил комнату
спящего сына, кухню, даже ванную и туалет, но все было тщетно. В изнеможении
я сел в кресло, стоящее в большой комнате, и закрыл глаза. Я погрузился в
дремотное состояние, из которого меня вывело мяуканье нашей кошки. Наша
кошка никогда не мяукала, и поэтому это было так неожиданно, как будто