"Дмитрий Липскеров. Родичи" - читать интересную книгу автора

последнее материнское тепло.
- Мамочка! Мамуля! - рыдал через много лет стрелок, когда после
материнских похорон лежал ничком на ее кровати и вдыхал двустволкой ноздрей
самый родной запах, испаряющийся в небеса. - Мама!..
Ах, как необычно восприимчиво спал он этой ночью...
Он пролежал под боком матери, пока родительница не превратилась в
каменную глыбу. Тут еще снег пошел, и он чуток отполз, чтобы не превратиться
в сугроб. Сел на задние лапы, как песец, высунул красный язык и задышал
часто, не зная, что делать.
В небе вновь загрохотало. Какая-то сила заставила его вскочить и
броситься со всех ног прочь, туда, за ледяной торос, где, подернутая тонким
льдом, скрывалась полынья, в которую он сиганул без раздумий. Она приняла
его купелью, он заколотил задними лапами, погрузился глубоко, так что в ушах
поселилось по сердцу, затем поспешно всплыл, переместился под толщей льда
метров триста, пока, наконец, не отыскал воздушный пузырь, в который тотчас
сунул свой черный нос. Рядом проплыла наглая нерпа, слегка задев его ластой,
но не о ней он сейчас думал, даже не о матери, превратившейся в небольшой
айсберг, а просто дышал подледным воздухом и трусил отчаянно, то и дело
поджимая заячий хвост...
Тот, кто стрелял, все-таки вернулся, здраво рассудив, что коли уж убил,
то чего добру пропадать. Побродив вокруг уже изрядно занесенной снегом
добычи, он так и не обнаружил детеныша, а потому про себя назвал товарища
истериком и знаками показал пилоту, чтобы помог.
Под грохот вертолетных лопастей, вколотив под передние лапы крючья, с
помощью лебедки они втащили шестьсот килограммов мяса в кабину, стрелок еще
раз оглянулся для страховки и, не отыскав ничего интересного, дал пилоту
команду взлетать. Время было к вечеру...
Истерик, продолжал думать охотник во время полета.
Но то был его друг, а потому он решил поделиться с ним добычей.
- Не было никакого детеныша! - заверил он мужчину в северной летной
куртке. - Не было!
- А кто тогда это б-б-был? - заикаясь, спрашивал друг и потирал
заросшую щетиной щеку. - Кто?
- Да никто! - слегка раздражался стрелок. - Показалось.
- П-п-показалось! Как же!
- Достал! - закричал охотник. - Все обшарил вокруг! Никого не было! Вот
тебе крест! - Он перекрестился и обиженно отвернулся. Буркнул через плечо: -
Поглядел бы, какая красавица!.. Шкура твоя!
Друг продолжал тереть щеку и думал о том, что, может быть,
действительно показалось, что не детеныш это был, а лиса какая-нибудь, а
жена давно шкуру просит, чтобы в детскую бросить, чтобы детям не застыть.
Ковры-то, они для материка, а здесь земля на километр промерзла...
- Д-д-давай к нам на пельмени сегодня!
- Ну, вот и ладно! - обрадовался примирению стрелок. Повернулся лицом к
другу и широко улыбнулся. «Четырнадцать лет дружим», - подумал.
Они разошлись до вечера, в котором обоих ждали жены и пельмени с
водкой.
Все-таки истерик, подумал стрелок...
Воздушный пузырь кончался, и, когда его осталось на вдох, он глотнул и
поплыл обратно.