"Холли Лайл. Отвага Соколов (Тайные тексты-3) " - читать интересную книгу автора

смертельный удар. Хасмаль знал, что Криспин видит его; глаза Волка были
обращены к той точке в воздухе, где плавал он, а дыхание его сделалось
учащенным и неглубоким. Хасмаль ощущал страх Криспина, его вибрирующие
токи.
Хасмаль обнаружил, что может перемещаться в любом направлении. Он
медленно поплыл в сторону Криспина, не зная еще, что именно ему надлежит
сделать, однако не сомневаясь в том, что именно Криспином ему следует
сейчас заняться.
Волк буквально лучился магией и энергией, и, ощутив это, Хасмаль
понял, что Криспин успел вобрать в себя энергию отнятой у него жизни. И
когда Хасмаль направился к нему, тот без промедления атаковал его.
Чары, к которым обратился Криспин, должны были, по мысли Волка, стать
оружием, однако, соприкоснувшись с Хасмалем в его нынешнем облике, они не
причинили ему вреда. Напротив, они вернули Хасмалю украденную у него
жизненную силу, укрепили его и сделали более чистыми его мысли. Однако
заклинание, которое сопровождало этот поток энергии, рикошетом поразило
Криспина, и ревхах со всей мощью обрушился на него. Удар этот ошеломил
Криспина, приковал его ноги к земле. Хасмаль ощутил, как усилились
исходившие от врага вибрации страха.
Он неторопливо приближался к Криспину. И в самое последнее мгновение
Волк внезапно снова обрел власть над собственным телом и повернулся, чтобы
бежать. Но Хасмаль уже окутал его облаком, и их души прикоснулись друг к
другу.
Поток ощущений хлынул на Хасмаля, обжигая его обостренные чувства,
вызывая духовную дурноту. Первое впечатление о душе Криспина можно было бы
выразить такими словами: грязь... слой грязи на слое грязи, извращение и
наслаждение извращением, ненависть на ненависти, смешанной с похотью,
алчностью и жаждой власти. Каждая частица души Криспина извергала свои
мерзкие желания бесконечным потоком... каждое отдельное воспоминание и
лоскутки прошлого, рисующие очередное извращение, лишь увеличивали общую
какофонию. Хасмаль попытался защититься от этого бесстыдного гвалта, но,
находясь в новом для себя облике, не сумел оградиться экраном. Оглушенный и
возмущенный хаосом, царившим в душе Криспина, он двинулся в глубь его
разума, надеясь отыскать спокойный уголок, в котором можно будет без помех
сориентироваться. Созданная им для себя тончайшая оболочка, впрочем,
оказала воздействие на Криспина. Волк повалился на пол и застыл, лишившись
чувств. Он дышал, и сердце его билось, однако хаос в мыслях улегся, и
многочисленные конфликтовавшие в его душе голоса либо совершенно умолкли,
либо перешли на шепот.
Хорошо уже и это, рассудил Хасмаль.
Он потратил несколько мгновений, пытаясь охватить целиком бурный поток
мыслей, выделить из них те, что принадлежали Криспину, не обращая внимания
на глубокие отпечатки, оставленные Дафрилем. Хасмаль понимал, что ищет
алмазы в потоке вонючей грязи, но не сдавался. И бриллианты эти наконец
начали попадаться ему.
Первый из них сообщил ему, что Криспин смертельно боится раскрытия
секрета, который он таил не только от всего мира, но и от своих ближайших
дружков: брата Анвина и кузена Эндрю. У Криспина был ребенок, дочка,
рожденная женщиной по-настоящему небезразличной ему. Мать девочки оказалась
замешанной во внутрисемейные интриги, и, узнав об измене, Криспин убил ее