"Алиса Лисовская. Брюнетка в черном джипе " - читать интересную книгу автора

Ирина несколько секунд смотрела ему вслед, сжимая в руке визитку,
разрываясь между желанием швырнуть ее в снег и положить в сумку. Так ничего
и не решив, она медленно пошла в сторону перекрестка, когда кто-то сзади
очень осторожно тронул ее за плечо.
"Андрей!" - обрадованно подумала Ирина, решая про себя - простить его
сразу же или немного помучить, - обернулась и испуганно шарахнулась в
сторону.
Прямо перед ней маячило в вечерней темноте страшное, одутловатое лицо
старой цыганки, закутанной в серые, бывшие когда-то давно цветными лохмотья.
Крючковатый нос, выбившиеся из-под платка грязные, седые пряди, ввалившиеся,
словно прожигающие насквозь глаза, отсутствие зубов в провале морщинистого
рта создавали полное ощущение только что слезшей с помела Бабы-яги.
- Позолоти ручку, дорогая, - скрипучим, хриплым голосом, под стать
внешности, сказала цыганка. - Позолоти ручку, всю правду расскажу.
Ирина отрицательно замотала головой и быстро зашагала к перекрестку. С
самого детства она терпеть не могла цыган. Когда-то давно одна из таких
попрошаек чуть не увела ее от матери на базаре. Ирина смутно помнила этот
случай, свой отчаянный рев, после того как поняла, что ее тащит за руку
вместо мамы золотозубая, смуглолицая тетка в ярком, пестром наряде, помнила
полный злобы голос: "А ну заткнись немедленно!" - и ненавидящий взгляд
черных глаз из-под цветастого платка. "Никогда не будет тебе счастья", -
прошипела цыганка напоследок и, плюнув в сторону Ирины, скрылась в базарной
толпе. Ирина потом почти год с плачем просыпалась по ночам. Ей каждую ночь
снилось, что цыганка уводит ее все дальше и дальше - туда, где страшно и
темно...
- От себя не убежишь, красавица, - несся ей вслед каркающий, хриплый
голос. - Треснуло зеркало у тебя, треснуло зеркало у него - плохая примета,
очень плохая...
Услышав слова цыганки, Ирина остановилась как вкопанная. Старуха тут же
оказалась рядом:
- На беду вы встретились, много тебе придется пережить, красавица,
сильной надо быть, очень сильной, чтобы сквозь треснувшее зеркало любимого
увидеть, чтобы трещинам душу свою не отдать... Никто тебе не поможет, старый
друг - сам человек подневольный, может, и хотел бы, да власть не та.
Позолоти ручку, красавица, не жалей...
Старуха протянула сморщенную обезьянью ладошку.
- Что ты знаешь? - спросила Ирина, протягивая цыганке монету.
Но старуха ловко схватила деньги, мгновенным движением сунула за щеку
и, продолжая бормотать что-то себе под нос, засеменила в сторону.
Ирина вздохнула, пытаясь осмыслить услышанное, и неожиданно поняла, что
рука ее, еще минуту назад сжимавшая визитку Андрея, пуста. Она огляделась по
сторонам, но увидела только сугробы и несущуюся поземку...
Дома было тихо и пусто. Ирина поразилась этой тишине. Сколько раз она
возвращалась домой с работы, и тишина казалась ей уютной и теплой, хотелось
отдыхать, хотелось жить, хотелось забраться с книжкой в любимое кресло,
хотелось ждать мужа... Теперь тишина стала другой - холодной, словно
сторонний наблюдатель, который подглядывает в окна за происходящим внутри
квартиры, любопытствующий и праздный, которому нет дела до того, что он
увидит, ему просто нужно убить время...
Ко всему прочему, в квартире вместе с этой жуткой тишиной поселился