"Тимур Литовченко. Диверсия, или Рассказ о полной жизни цивилизаций одной галактики" - читать интересную книгу автора

при его подписании всемирно известная черная бородка лопаточкой Великого
Черного Тюльпана полиняла от слез до розоватой стариковской седины (за что
на следующее утро был казнен болван-парикмахер, не сумевший подобрать
стойкую краску). А благородная алая шевелюра Великого Алого Тюльпана
почернела от пота, и вместо мужественного лицо его сделалось из-за
проклятой шевелюры почти мальчишеским (за что также сложил голову
болван-парикмахер, но уже другой).
Итак, Тюльпаны объявили мир, готовящийся к войне. Все население было
брошено на сверхсрочный сбор металлолома. К сожалению, здесь еще не умели
строить такие же мощные космические корабли, какими обладали непрошеные
гости. Для начала предполагалось стереть в порошок добывающие комплексы
пришельцев и установить побольше зенитных ядрометов, чтобы не допустить
новой высадки, а потом... Потом - ""Великие Тюльпаны с нами!""
Впоследствии захватчикам пришлось немало подивиться странному способу
самоубийства аборигенов, так как ядрометы Армии Неделимого Венка самым
непостижимым образом взрывались один за другим, губя всех и вся. Алый и
Черный Тюльпаны совершенно рассвирепели, проводили показательные массовые
казни конструкторов и изготовителей ядрометов (которые до самой петли
уверяли перепуганных зрителей и палачей в верности и преданности всеобщему
делу) и кончили взаимными упреками в измене.
А пришельцы вытеснили оставшихся в живых аборигенов в резервации, выкачали
из недр все запасы жидкой органики и исчезли в небе под победоносный рев
стартовых ускорителей.


ГЛАВА 3. Любовь


- Дрофкочка! Дрофкочка!
Гусятяс Козодойн влетел в комнату переполненный окрыляющим восторгом.
- Радуйся, Дрофкочка! Я все провез.
Дрофка Козодойна неуклюже вспорхнула с мягенького насестика и радостно
закудахтала:
- Ах, мой цыпленочек! Ах, мой петушок! Ах, неужели это правда? Провез,
провез! Ах, какое счастье, какое счастье!
- Дрофкочка, Дрофкочка, будет тебе кофточка!
Гусятяс подхватил жену под крылышки и словно пушинку завертел по комнате.
Годы, годы! Как давно не приходило столь полное счастье...
- Ты что, Гуся?! Какая кофточка? - обиженная Дрофка попыталась
высвободиться. Нежные перышки на ее темени, уложенные по последней моде,
встопорщились от возмущения. Господин Козодойн от души расхохотался и
принялся поддразнивать ее:
- Да ты просто забыла. Забыла, забыла! Я сочинил этот стишок, когда был
едва оперившимся птенцом. Не кофточка тебе будет, а платье. Два, три,
десять платьев! Сколько захочешь! Украшения! Порхалки! Загородное
гнездышко! Потому что я все провез. Дрофкочка, Дрофкочка, будет тебе
кофточка! И еще многое другое.
- А ведь и правда забыла,- смутилась госпожа Козодойна, прильнув к груди
мужа.- Ты придумал это, когда подарил мне ТУ кофточку, рябенькую...
- На первую стипендию купил,- подтвердил Гусятяс.