"Тимур Литовченко. Крысятики" - читать интересную книгу автора

Услышав такое, Парела застыла с раскрытым ртом, а Анрике почесал затылок,
усмехаясь весьма двусмысленно. Без сомнения, Мирема считала эту
душещипательную подробность самым весомым аргументом в защиту друзей. Она
все еще наивно надеялась вызвать сочувствие у взрослых. Но отцу этот довод
был только на руку.
- Вот видишь, Мире, если мы спасем твоих друзей, они быстро расплодятся, и
вновь начнутся неприятности,- после этого Филупе отчеканил словно судья,
зачитывающий вердикт: - Нет, крысы должны умереть все до единой.
Мирема попятилась. На заплаканное личико больно было смотреть, ее
маленькие ладошки так прижимали к груди сумочку, точно вместе с крысами
должна была погибнуть и драгоценная кукла.
- Папочка, можно я поиграюсь с Бали с другой стороны маленького кораблика?
Пожалуйста,- пролепетала Мирема.
- Да, доченька, конечно.
Девочка пошла в обход капсулы почти автоматически, словно слепая.
- Мире!
Парела хотела обнять и приласкать дочку, но Филупе остановил жену.
- Не трогай ребенка. Пусть побудет одна.
Едва Мирема скрылась, Филупе обессиленно прислонился к обшивке капсулы,
несколько раз вынул и вставил искусственный глаз, оттянул ворот
комбинезона и простонал:
- Проклятая санитарная обработка.
Парела видела, в каком состоянии находится муж. Но еще больше она
волновалась за ребенка.
- Я посмотрю за Мире,- сказала наконец Парела и хотела последовать за
девочкой, но Филупе рявкнул:
- Не смей шпионить за ней! Я тебе запрещаю! Хватит! Если Мире заметит
тебя, она нам долго не простит. Может никогда не простить. НИ-КО-ГДА!!!
Внешний генератор отпугивает местную живность, чего ж ты боишься? Девочке
надо ПЕРЕЖИТЬ сегодняшнее...
- А ты чего разорался? - спокойно и чуточку презрительно заговорил
Анрике.- Я так понимаю, тебе самому жалко этих серых паразитов. Это у вас
наследственное, что ли?
- Представь себе, жалко. ЖАЛКО!!!
Филупе решил, что нечестно продолжать лгать другим, если уж правдиво
поговорил с собственной дочерью. Хотя такая откровенность может дорого
стоить.
- Если бы не порча грузов, я бы, юноша, ничего такого и не делал. Тем
более, на корабле остались друзья моей девочки...
- Ты серьезно, Фил?
- Вполне. Терпеть не могу убивать.
В тот же миг Филупе почувствовал, как некая невидимая ниточка, до сих пор
соединявшая его с помощником, оборвалась. Он ощутил это почти физически,
уловил даже какое-то подобие звука лопнувшей струны.
Капитану показалось, что он стоит перед юношей АБСОЛЮТНО голым. Не просто
без одежды, но без кожи, без мяса, без костей - неприкрытая, разоблаченная
душа старого сочинителя романтических историй, жалкого болтуна и вечного
неудачника, который ничего значительного так и не сделал в жизни именно
потому, что всего добивался В МЕЧТАХ. И этот момент наготы был ПРИГОВОРОМ.
Филупе знал, что Анрике для него потерян, что он сам брезгливо отметен в