"Михаил Литов. Картина паломничества " - читать интересную книгу автора

Михаил Литов

Картина паломничества


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Бывал я в этих не забытых Богом краях. Благословенно солнце, золотым
голосом перекликающееся там с огромными куполами и напряженно вросшими в
небо крестами многих и многих церквей, и тенисты кривые улочки, плывущие
среди темной приземистой громады очень старых деревянных домишек. Если
остановиться у белых стен монастыря и с неторопливой задумчивостью
взглянуть на город, раскинувшийся на противоположном берегу реки, он как
будто даже и непременно покажется оплывшей на столе свечой, а почему так, я
судить не берусь. Но некоторая сумеречность впечатления объясняется,
наверное, какой-то недостаточной внутренней освещенностью взгляда, ибо в
действительной панораме городка ничего, пожалуй, нарочито тусклого нет даже
в серые дни или при разных ужасных осенних ненастьях. Летом же он и вовсе
сияет. Свечой что-то скидывается в его центральной части, где вдруг
происходит затемненное высокое утолщение, венчающееся, однако, сверкающим,
хотя вовсе и не позлащенным, куполом собора. В том соборе таинственный
полумрак и веет на сердце древностью, заставляющей утихнуть и поежиться в
изумлении даже самого легкомысленного. Видит непраздный глаз вокруг главной
городской святыни, видит еще и там, где беспокойно теснятся как бы
взрыхленные строениями городские низины, много странного, причудливого на
вид, улавливающего внимание и внушающего удивление, тут и там возвышаются
уцелевшие башни кремля, и отовсюду с лукавым подмигиванием светлых маковок
выглядывают церквушки. Они, эти башни и церкви, наступают теплой волной, и
от нее трудно отвести взгляд.
Жарко нынче. Торжествуют комары, упиваются жизнью. Иной зажиревший
человек под этим слишком ясным небом только еще начала лета лоснится и
блестит, как новенький самовар. Селянин в поношенной одежде, выйдя за
хлебом насущным и остановившись тоже возле тех белых монастырских стен,
смотрит туповато в плывущий зной. Тени, отбрасываемые кремлевскими башнями,
похожи на улыбки сказочных дев, обитательниц речной прохлады, творящих
всякие роскошные действа на мягком илистом дне. Художник прячется в резкой
зелени берега и, заученно фантазируя, воображая некое соглядатайство,
суетно пишет чаровниц, но величава его мысль о мгновении, когда и он сам
будет завлечен ими в подводное царство. Стомленному духотой в пыльном
домике старичку снятся ручки и ножки каких-то ловко снующих, скачущих
девиц. У подножия древней башни, печально вросшей в землю, Лоскутников и
беленькая, вполне юркая Тонечка, понимающе усмехаясь, облизываясь, оба
потные от полуденной жары и, собственно, не от предвкушений ли страсти,
столковались уже насчет свидания: кавалер, потомок некогда обитавших в
городке старосветских интеллигентов - нежное у них было пристрастие к
простому народу, ко всякого рода "трудящим", тихонько проскользнет на
исходе дня к даме, чья родословная украшена тяжеловесной статью не одного
купчины, раскормившего свое семейство монотонной лабазной торговлей.
Под покровом ночи они еще раз распрямят пути к своему украдкой взятому
счастью. Лоскутников торопливо дочитывает книгу. Выглядывая в пыльное