"Бентли Литтл. Письма, несущие смерть " - читать интересную книгу автора

него была хорошая жизнь и дружная семья, не то что у меня. Однако нет
предела совершенству, и мне пришло в голову, что даже с родителями, будто
выпрыгнувшими из телесериала "Семейка Брэйди", и хорошей частной школой ему,
может, хочется быть хотя бы чуточку сильнее и чуточку обычнее.
Может, все хотят быть другими, совсем не такими, как на самом деле.
Успокаивающая мысль. Неужели даже счастливые люди не так уж и
счастливы? Неужели все втайне недовольны своей судьбой? Если так, то, может,
и моя жизнь небезнадежна? Я подумал о родителях и брате. Ни один из них не
удовлетворен; ни один из них не живет так, как хочет. И Роберт, и Эдсон.
Киоко кажется счастливой, но, возможно, она лжет мне точно так же, как я лгу
ей. Может, единственные счастливые люди - вымышленные, вроде того Джейсона
Хэнфорда, которого я создал в своих письмах.
Нет. Я отказывался в это верить. Киоко действительно счастлива. Она
точно такая, какой предстает в своих письмах, а я просто слишком остро
реагирую.
- Ну... можно посмотреть ее фотографию? - спросил Пол.
Мне стало не по себе. Я рассказал ему о фотографии Киоко, но вдруг
понял, что не хочу, чтобы он ее видел. Я не хотел, чтобы хоть кто-то ее
видел. Я хотел сохранить ее для себя.
- Э... нет.
Пол нахмурился:
- Ты вроде сказал, что она хорошенькая.
- Сказал.
- И что?
Я не знал, как это объяснить. Я сам не до конца понимал. Но я
отрицательно покачал головой. Мои отношения с Киоко были чистыми и
особенными, и я не хотел их ничем пятнать. Если кто-то другой увидит ее
портрет, даже такой друг, как Пол, чары рассеются и суровая реальность
ворвется в наш хрупкий мир друзей по переписке.
Меня выручила мама Пола. Она вышла на крыльцо и сказала, что пора
обедать.
- Хочешь пообедать с нами, Джейсон? Я могу позвонить твоей маме.
- Нет, спасибо, миссис Джермейн! Я лучше пойду домой!
Я попрощался с Полом и ушел. Пол не смеялся надо мной, и похоже, как и
я, считал, что друг по переписке - это круто, и все же я сожалел о своих
откровениях. Почему, я не очень понимал, но у меня появилось странное
ощущение, что если бы я не рассказал ему об этом, а написал в письме, то
никаких сожалений не испытывал бы. Никаких.
Размышляя об этом по дороге домой, я осознал, что предпочитаю общаться
с людьми не лицом к лицу, а посредством писем. Почему-то письменное общение
казалось мне более реальным, и, хотя до этого момента в моих письмах Киоко
не было ничего, кроме лжи, я чувствовал, что в письмах мог бы быть более
честным, чем при личном общении, я мог бы быть больше самим собой. Не
пришлось бы притворяться, хитрить, беспокоиться о реакции собеседника на мои
слова. Уединившись в своей комнате, я записывал бы свои мысли и чувства, а
адресаты читали бы мои послания и реагировали на них в собственном личном
пространстве.
Будь моя воля, я общался бы только через письма. Мне вдруг расхотелось
разговаривать со всеми, даже с друзьями.
- Где ты был? - строго спросила мать, когда я вошел в дом через